Берлинская наступательная операция началась 16 апреля 1945 года, и уже 21 апреля части Красной Армии ворвались на северо-восточную окраину Берлина. Взятие Берлина в апреле 1945-го и разгром нацистской Германии стали кульминацией Великой Отечественной войны 1941–1945 годов. Накануне штурма Берлина советские органы госбезопасности организовали работу по розыску нацистских военных преступников.

30 апреля 1945 года части Красной армии начали бои в районе правительственного квартала и имперской канцелярии, в подземном убежище (т.н. «фюрербункер»), в котором скрывался рейхсканцлер Адольф Гитлер со своими приближенными. В этот же день нацистский фюрер и его жена покончили жизнь самоубийством, отравившись цианистым калием.

1 мая гитлеровский министр пропаганды д-р Йозеф Геббельс и его жена Магда, также находившиеся в «фюрербункере», покончили жизнь самоубийством, предварительно отравив своих шестерых детей.

В ночь с 1 на 2 мая оставшиеся в «фюрербункере» нацистские руководители во главе с рейхсляйтером Мартином Борманом, личная охрана Гитлера и обслуживающий персонал предприняли попытку несколькими группами вырваться из окружения. Многие из тех, кто участвовал в прорыве, либо погибли, либо были взяты в плен частями Красной армии.

Для проведения разыскной работы в Берлине при Управлении контрразведки (УКР) «Смерш» 1-го Белорусского фронта была создана Центральная оперативная группа (ЦОГ) под руководством заместителя начальника УКР «Смерш» 1-го Белорусского фронта генерал-майора Г.А. Мельникова.

Разыскные мероприятия в столице Германии проводили сотрудники следственной части Разведывательного отдела (РО) штаба 1-го Белорусского фронта, следственного отдела Разведывательного управления Генерального штаба Красной армии (РУ ГШ КА) и сотрудники отделов контрразведки (ОКР) «Смерш» 3-й Ударной армии и 79-го стрелкового корпуса (СК), а также УКР «Смерш» 1-го Белорусского фронта.

Опергруппами «Смерш» были задержаны несколько лиц из ближайшего окружения Адольфа Гитлера. В их числе командующий обороной Берлина генерал артиллерии Гельмут Вейдлинг; личный пилот Гитлера и командир правительственной эскадрильи группенфюрер СС и генерал-лейтенант полиции Ганс Баур; начальник Имперской службы безопасности (охрана высших государственных и партийных деятелей) группенфюрер СС и генерал-лейтенант полиции Ганс Раттенхубер; личный представитель ВМС при ставке Гитлера вице-адмирал Ганс Фосс; начальник Центрального района обороны Берлина бригадефюрер СС Вильгельм Монке; старший камердинер фюрера штурмбаннфюрер СС Гейнц Линге; личный адъютант Гитлера штурмбаннфюрер СС Отто Гюнше и др.

5 мая 1945 года в саду имперской канцелярии сотрудниками ОКР «Смерш» 79-го СК 3-й Ударной армии 1-го Белорусского фронта в воронке от авиабомбы были обнаружены сильно обгоревшие трупы мужчины и женщины. Трупы находились в 3-х метрах от входа в бомбоубежище и засыпаны слоем земли.

8 мая 1945 года было готово заключение судебно-медицинского исследования трупа мужчины, предположительно принадлежащего Гитлеру. В том числе эксперты внимательно изучили «челюсти с большим количеством искусственных мостиков, коронок и пломб»:

«[...] Наличие в полости рта остатков раздавленной стеклянной ампулы [...], явный запах горького миндаля [...] и результаты судебно-химического исследования внутренностей с обнаружением цианистых соединений [...] позволяет прийти комиссии к заключению, что в данном случае смерть наступила в результате отравления цианистыми соединениями».

10 мая 1945 года была допрошена помощница личного зубного врача Гитлера, профессора Хуго Блашке в зубоврачебном кабинете рейхсканцелярии — Кете Гойзерман. 11 мая дал показания зубной техник Фриц Эхтман, изготовлявший зубные протезы для Гитлера.

Оба свидетеля дали подробные описания зубов Гитлера по памяти. Характерные признаки мостиков, коронок и зубных пломб точно совпали с записями в зубной стоматологической карте и рентгеновскими снимками, имевшимися в распоряжении следователей «Смерш». Каждому из них по отдельности предъявили для опознания челюсти, изъятые из мужского черепа. Гойзерман и Эхтман без колебаний признали, что челюсти принадлежат рейхсканцлеру Адольфу Гитлеру.

Вскоре всех задержанных из Берлина сосредоточили в лагере для военнопленных в Познани, а оттуда большинство из них перевезли в Москву для выяснения подробностей самоубийства Гитлера и местонахождения других нацистских главарей.

В первой декаде мая в Москву самолетом доставили Г. Вайдлинга, Г. Раттенхубера, Г. Баура, Г. Фосса, О. Гюнше и других пленных из числа охранников и обслуживающего персонала имперской канцелярии.

В результате работы военным контрразведчикам удалось достаточно точно реконструировать события, происходившие в «фюрербункере» в период с 20 по 30 апреля 1945 года и установить обстоятельства самоубийства Гитлера.

10 мая 1945 года в Москве личного адъютанта Гитлера — Отто Гюнше поместили в тюремную камеру, в которой содержались два военнопленных германских офицера: полковники Артур Шварц и Генрих Готтлоб Ремлингер. Через неделю, 17 мая, полковник Ремлингер написал следователю заявление, в котором сообщил сведения, полученные от Гюнше:

«[...] После разговоров с прибывшим 10.5.[1945] штурмбаннфюрером СС, адъютантом Гитлера, Гюнше я могу сообщить следующее: [...] В беседе нам[и] (полковник Шварц, полковник Ремлингер) удалось убедить его в том, что события в Германии, особенно же самоубийство Гитлера, освобождают его от присяги, которую он давал фюреру, и теперь после полного разгрома германии и нац[ионал]-соц[иалистической] системы нет никаких причин скрывать от русских события, разыгравшиеся в ставке, т.к. это имеет теперь только историческое значение. Было тем более нетрудно убедить его, когда выяснилось, что часть соратников Гитлера после окружения Берлина покинули фюрера (Геринг, Гиммлер) и обратились к западным державам [...]».

В течение 18–19 мая Гюнше был подробно допрошен по вопросам, интересовавшим следствие.

Однако по неизвестной причине один из главных (если не самый главный!) свидетель смерти фюрера, его старший камердинер Гейнц Линге из Познани был направлен в лагерь военнопленных в Кохтла-Ярве, где находился до октября 1945 года. Затем его перевезли в Таллин в распоряжение Отдела по делам военнопленных и интернированных (ОПВИ) Эстонской ССР.

Ранее малоизвестные документальные материалы в отношении Гейнца Линге и Отто Гюнше были недавно рассекречены сотрудниками архива Управления ФСБ России по Ивановской области.

Линге, по показаниям ранее арестованных лиц из ближайшего окружения Гитлера, был первым из тех, кто зашел в апартаменты Гитлера после его самоубийства. На допросе 11 мая 1945 года начальник Имперской службы безопасности (личной охраны) группенфюрера СС и генерал-лейтенанта полиции Ганс Раттенхубер показал:

«[...] В 16.00 30.4.1945 г. после того, как мною были проверены посты, я пришел в бетонированное убежище фюрера. Штурмбаннфюрер Линге сообщил мне, что фюрера уже больше нет в живых и что сегодня он Линге выполнил самый тяжелый приказ в своей жизни [...]

Линге сообщил мне, что ему сегодня Гитлер приказал выйти из комнаты и если в течение 10 минут он ничего не услышит, снова войти в комнату и выполнить его приказ. Так как в это время он положил пистолет Гитлера на стол в передней, то мне стало понятным, что он подразумевал под самым тяжелым приказанием фюрера и откуда возникло пятно крови на ковре. На основании изложенного я пришел к выводу, что по истечении десяти минут после отравления Гитлера Линге застрелил его [...]».

После того, как Гитлер принял яд, Линге сделал контрольный выстрел ему в голову, чтобы героизировать его смерть, тем самым показав, что Гитлер ушел из жизни как солдат. В ходе следствия Линге все время настаивал на том, что Гитлер покончил жизнь выстрелом себе в висок.

16 декабря 1945 года Линге доставили в Москву и поместили в Бутырскую тюрьму НКВД СССР. 17–18 декабря Линге написал собственноручные показаниях о событиях перед капитуляцией нацистской Германии, происходивших в ставке Гитлера.

«[...] 30 апреля днем без четверти четыре Гитлер пришел в кабинет Геббельса, чтобы проститься с ним. Я был как раз в приемной. Геббельс хотел было пригласить Гитлера в свою комнату, но Гитлер отказался, заметив, что решение его неизменно. Он простился с г-жей Геббельс и д-ром Геббельс и ушел обратно в свой кабинет. Я и гауптшарфюрер Крюгер последовали за ним. Гитлер сказал, что мы должны попытаться прорваться на запад, чтобы попасть в руки союзников. Он мне еще раз напомнил о моем задании и о портрете Фридриха Великого. Я выразил ему свою преданность и обещал оставаться верным ему в мыслях. Затем я и Крюгер вышли из кабинета [...]

Минут через пять раздался выстрел. О происшедшем я тотчас известил Бормана, находившегося в зале ожидания (помещение перед комнатами Гитлера). Вместе с рейхслейтером Борманом я вошел в кабинет Гитлера [...]

Мы завернули труп в одеяло, так что его не было видно. Я взял труп за ноги, а Борман за голову, и мы вынесли его через задний вход в бомбоубежища в парк. Там мы положили его у входа. За нами конвойные вынесли труп жены Гитлера, который также был завернут в одеяло и не был виден [...]».

29–30 декабря 1945 года Гейнц Линге написал собственноручные показания «Дополнения к вопросу о самоубийстве Гитлера». В частности, Линге отметил:

«[...] 1) В момент самоубийства Гитлер был одет в белую рубашку с белым воротничком и черным галстуком, в серой двубортный форменный пиджак из тонкого габардина, в длинные черные брюки из тонкого габардина, в тонкие бумажные черные носки и черные кожаные полуботинки. Его жена была одета в тонкое шелковое платье, в шелковые очень тонкие чулки и туфли с клинообразным каблуками (возможно, итальянской работы). [...]

Причины, побудившие Гитлера покончить самоубийством: 1) совершенно бессмысленно продолжать борьбу, 2) боязнь Гитлера попытаться прорваться из Берлина, 3) плохое физическое состояние Гитлера, которое не могло уже вынести никаких лишений, а также мания величия, которая не позволяла Гитлеру преклониться перед победителем и вступить с ним в переговоры [...]

Двойник Гитлера не мог покончить самоубийством, потому что: 1) у Гитлера не было двойника, 2) покинуть помещение Гитлеру было невозможно, так как из помещения был только один выход».

Стоит обратить внимание, что Линге неоднократно уточнял свои показания. Например, на допросе 28 февраля 1946 года он показал:

«[...] Должен признаться, что показания, которые я раньше давал по этому вопросу неправильные. Звуки выстрелов вообще я не слышал, а почувствовал только запах пороховых газов и на основании этого сообщил Борману, что самоубийство произошло. [...]

Вопрос: Что еще вы не сообщили следствию на предыдущих допросах или дали неправильное освещение происшедшим 30 апреля 1945 года событиям в бомбоубежище имперской канцелярии?

Ответ: [...] Я неправильно показывал раньше, что труп Евы Браун был завернут в одеяло, теперь я припоминаю, что труп ее не был завернут в одеяло [...]».

В августе 1948 года Линге и Гюнше были освобождены из тюрьмы и до осени 1949 года занялись «литературным» трудом, воспоминаниями о своей службе в окружении Гитлера.

То, что Гитлер отравился цианистым калием, подтверждают исследования, проведенные в марте и июне 2017 года известным французским антропологом Филиппом Шарлье.

Шарлье изучил фрагменты челюсти Гитлера, хранящиеся в Центральном архиве ФСБ России, и сравнил их с рентгеновскими снимками черепа Гитлера, находящимися в США. Французский ученый, исследовав фрагменты челюстей нашел на них следы цианистого калия и убедился, что зубы на 100% совпадают с рентгеновскими прижизненными снимками Гитлера.

*     *     *

15 мая 1950 года Военным трибуналом войск МВД Ивановской области Г. Линге и О. Гюнше на основании Указа Президиума Верховного Совета СССР от 19 апреля 1943 года приговорены к отбытию наказания в ИТЛ сроком на 25 лет (срок отбытия наказания исчислять с 6 апреля 1950 г.). В 1955 году оба были депортированы на родину.

Ниже публикуются рассекреченные документальные материалы из архива Управления ФСБ России по Ивановской области.