Размер шрифта Цвет:       Доп. настройки: Обычная версия сайта

Интервал между буквами и строками: Стандартный Средний Большой

Свернуть настройки Шрифт: Arial Times New Roman

Если вы обладаете любой информацией о совершенных или готовящихся терактах, просьба обращаться в ФСБ России по телефонам:
+7 (495) 224-22-22 8 (800) 224-22-22
Для получения информации о порядке выезда из Российской Федерации и въезда в Российскую Федерацию российских и иностранных граждан (лиц без гражданства), выдачи пропусков для въезда (прохода) лиц и транспортных средств в пограничную зону, выдачи разрешения на неоднократное пересечение иностранными судами государственной границы Российской Федерации на море обращаться в ВЕБ-ПРИЕМНУЮ ФСБ России

Для получения справочной информации обращаться в ПОГРАНИЧНЫЕ ОРГАНЫ

ДРУГАЯ ЖИЗНЬ ЗОИ ВОСКРЕСЕНСКОЙ

Эдуард ШАРАПОВ
12.01.2002
"Красная звезда" (Москва).
О том, что известная писательница Зоя Ивановна Воскресенская является полковником Советской внешней разведки З.И. Рыбкиной, читатели узнали только во времена "перестройки". Написано тогда о ней было немало, но, разумеется, далеко не все... Этот материал посвящен некоторым малоизвестным страницам жизни разведчицы.

НАЧАЛО

Я ПОЗНАКОМИЛСЯ с Зоей Ивановной зимой 1974 года - позвонил ей по телефону и попросил "оказать помощь начинающему литератору". Дверь мне открыла высокая женщина в темном строгом платье с воротничком-стоечкой, отороченным белым кружевом. Темно-русые, заколотые на затылке волосы...

Меня усадили на диван. Я робко протянул свое литературное творение - всего несколько страниц. Так началось наше знакомство, длившееся почти десятилетие - до кончины Зои Ивановны. О своей работе во внешней разведке она рассказала мне гораздо позже - когда наши отношения стали едва ли не родственными, и мы даже перешли на "ты".

Зоя Ивановна родилась 28 апреля 1907 года в городе Алексине Тульской области в семье помощника начальника железнодорожной станции.

Уже в четырнадцать лет она стала библиотекарем 42-го батальона ВЧК Смоленской губернии, в 1923 году - политруком в колонии малолетних правонарушителей, в 1928-м - перешла на работу в Заднепровский райком партии Смоленска.

А затем - качественный скачок в ее жизни.

Лето 1930 года. Харбин, центр Маньчжурии, провинции в северо-восточной части Китая на реке Сунгари, притоке Амура. Здесь располагались управление КВЖД - Китайско-Восточной железной дороги, соединявшей Китай с Москвой, другие представительства Советской России.

Жарко. Около Сунгари влажно. Молодая женщина едет на велосипеде популярной тогда марки "ВС-А". Одета в модную, до колен, юбку-плиссе серого цвета. Белая без рукавов кофточка из батиста, на голове легкая соломенная шляпа с узкими полями. Зое 23 года. Работает она заведующей секретно-шифровальным отделом советского нефтяного синдиката, и потому, несмотря на молодость, ее зовут по имени-отчеству. Вот уже год она живет в Харбине...

Когда крутишь педали, хорошо думается. Вспомнился Иван Андреевич Чичаев - начальник отделения в иностранном отделе ОГПУ, где она две недели находилась на стажировке перед выездом в Харбин...

В 1928 году она из Смоленска переехала к первому мужу, который был на партучебе в Москве, а в августе следующего года пригласили на Лубянку. Волнуясь, нашла отдел кадров, а через час была в иностранном отделе. Увидев Ивана Андреевича, почему-то сразу успокоилась. Тот, разливая чай, сказал: "Садись к столу, разведчица", - и улыбнулся. "Как вы меня назвали?" - Разведчицей". "Я же еще девчонка!" - воскликнула она и, смутившись, наклонила голову.

"Что девчонка - это верно". Но профессией твоей стала разведка. Поедешь в Харбин, для работы в нефтяном синдикате - это твое прикрытие".

...ЕХАТЬ на велосипеде становится все труднее. Твердый грунт все чаще сменялся укатанным песком. Среди прохожих реже встречаются европейцы, появились рикши. Это пригород Харбина - Фудзидзян, где в основном живет китайское население.

Зоя Ивановна остановилась и спросила у прохожего нужную ей улицу. Садясь на велосипед, поморщилась от боли - правая нога ниже колена была плотно забинтована. Она всего неделю как научилась ездить на велосипеде - ни в Смоленске, ни тем более в Москве ей делать этого не приходилось. А вчера она упала и сильно ободрала правую ногу. Но именно это и поможет ей выполнить задание Центра.

И вот нужная улица. Маленький домик за невысоким палисадником. Проехав мимо, Зоя Ивановна слезла с велосипеда. Огляделась, сняла бинт, оторвав его от засохшей раны. И снова, как вчера, появилась кровь. Щепоткой земли потерла ногу вокруг раны, спрятала бинт и, прихрамывая, направилась к калитке дома. Сделала несколько неуверенных шагов к крыльцу. Навстречу вышла женщина:

- Господи! Что с вами?

- Упала. Простите, ради Бога, еще не умею как следует ездить.

- Проходите. Я принесу теплой воды. Садитесь, садитесь. Зоя Ивановна села и увидела устремленные на нее с противоположной стороны комнаты широко открытые глаза девочки лет четырех. Девочка держала на коленях большую куклу и, не мигая, смотрела на гостью. А та, улыбаясь девочке, спокойно осмотрела комнату, перевела взгляд на свою кровоточащую рану... и похолодела - к засохшему краю раны прилип маленький кусочек нитки от сорванного бинта. Спросила девочку:

- Как тебя зовут?

- Маша.

- Машенька, какая у тебя красивая кукла! - а в пальцах уже крутила снятый обрывок нитки.

Вошла мать Машеньки с тазиком теплой воды, улыбнулась:

- Сейчас я промою вашу рану, а потом...

А потом пили чай, болтали о детях, о жизни в Харбине. Возвращалась Зоя Ивановна уже в сумерках. Не домой, а на конспиративную квартиру. Задание выполнено - установлен контакт с женщиной, муж которой, один из руководящих советских работников в Харбине, месяц назад, бросив семью, бежал в Шанхай, прихватив с собой большую сумму казенных денег.

Затем были частые, по-настоящему дружеские встречи с матерью Маши. Ее рассказ о том, что совершил муж, признание о его нелегальных приездах в Харбин. И, наконец, встреча с ним Зои Ивановны и его согласие явиться с повинной...

МАДАМ ЯРЦЕВА

И НОВЫЙ поворот судьбы. Да какой! С Востока Зою Ивановну перебросили в центр Европы - в Германию и Австрию, затем на север - в Финляндию и Швецию. В Финляндию Зоя Ивановна уехала в качестве заместителя резидента под псевдонимом Ирина и пробыла там с 1935 по 1939 год. Официально она выполняла обязанности руководителя советского представительства "Интурист" в Хельсинки и была известна как мадам Ярцева. В 1936 году в Финляндию резидентом под прикрытием консула приехал Борис Рыбкин. Первоначально у резидента и его зама деловые отношения не складывались. "Мы спорили по каждому поводу! - вспоминала Зоя Ивановна. - Я решила, что не сработаемся, и просила Центр отозвать меня". В ответ было приказано помочь новому резиденту войти в курс дела, а потом вернуться к этому вопросу. Но... возвращаться не потребовалось. "Через полгода мы запросили Центр о разрешении пожениться..."

...Машина медленно пылит по лесной дороге в пригороде Хельсинки. Вот и поворот у большого валуна, и приметный забор из жердей. Здесь должна состояться встреча с Андреем, нелегальным сотрудником внешней разведки, выполняющим задание Центра по внедрению в руководство ОУНа (Организация украинских националистов).

Но Андрея на месте не оказалось. Машина сделала еще один круг, и вдруг сидевший за рулем Кин (псевдоним Рыбкина) рассмеялся, увидев молодого парня, который сидел на жердях забора, беспечно болтая ногами. Зоя Ивановна удивилась, но потом поняла - Кин и Андрей знали друг друга в лицо.

В дальнейшем Зоя Ивановна уже самостоятельно проводила встречи с Андреем - Павлом Анатольевичем Судоплатовым (в будущем генерал-лейтенантом, начальником специального управления КГБ) и всегда подкармливала его, так кат: он зарабатывал всего 700 финских марок, а 400 отдавал за комнату, которую снимал. ...Как-то, работая в библиотеке Зои Ивановны, я обратил внимание на книгу писателя Анатолия Андреева "Конь мой бежит", выпущенную издательством "Политическая литература" в 1987 году. На первой ее странице я прочитал посвящение хозяйке дома: "На память милой Зоюшке, которая сняла меня с забора. Павел Судоплатов". Он и был автором книги...

ВАЛЬС НАКАНУНЕ ВОЙНЫ

В МОСКВУ Зоя Ивановна вернулась перед самой войной с Финляндией и занялась аналитической работой. Воскресенская-Рыбкина становится одним из основных аналитиков разведки. К ней стекались важные сведения, в том числе от представителей известной "Красной капеллы" - таких, как "Старшина" и "Корсиканец". По их сообщениям предстояло отгадать дату возможной гитлеровской агрессии. Было заведено агентурное дело "Затея". Такое название оно получило потому, что Сталин не верил до конца разведданным о готовящемся нападении Германии на СССР. Сложность работы состояла еще и в том, что волна репрессий обрушилась и на разведывательные кадры. Очевидно, что данные, полученные разведчиком, который затем объявлялся врагом народа, подвергались сомнению. Трудно было разобраться и в противоречивой информации, исходившей от посла в Берлине Деканозова и резидента Кабулова.

Гитлеровская Германия, прикрывая военные приготовления, демонстрировала внешнюю верность договору от 1939 года и направляла в Москву не только политиков, но и артистов, как, например, группу солистов балета Берлинской оперы. В середине мая 1941 года германское посольство организовало по этому поводу прием. Зоя Ивановна тоже была на этом приеме, официально представляя общество культурной связи с заграницей.

Вот как она описывает в своей книге эпизод общения на приеме с германским послом: "...Начались танцы. Шуленбург пригласил меня на тур вальса. На меня напало смешливое настроение. Мой партнер был внимателен, вежлив, но не мог скрыть своего удрученного состояния.

- Вы не любите танцевать? - спросила я.

- Признаться, не люблю, но вынужден, - подчеркнул Шуленбург.

Танцуя, мы прошли по анфиладе комнат, и я отметила, что на стенах остались светлые пятна от снятых картин. Где-то в конце анфилады, как раз напротив открытой двери, возвышалась груда чемоданов".

Зная о готовящемся нападении на СССР, фон Шуленбург не только дал понять это Зое Ивановне, но через несколько дней встретился с послом СССР в Германии Деканозовым и, рискуя жизнью, заявил ему о готовящемся нападении Германии...

С 1941 по 1944 год Зоя Воскресенская находилась в Швеции в качестве пресс-секретаря советского посольства. Послом в Швеции была Александра Михайловна Коллонтай, работавшая с ней в тесном сотрудничестве. Обе, каждая по своей линии, содействовали тому, что 20 сентября 1944 года Финляндия порвала союз с фашистской Германией и подписала перемирие с Советским Союзом.

Из Швеции резидентура советской разведки пыталась наладить прервавшуюся связь с "Красной капеллой". Рыбкин и Воскресенская подобрали человека, который отправился в Берлин по коммерческим делам. Со второй попытки он сумел выполнить задание, но через три-четыре недели из Центра сообщили, что члены "Красной капеллы" арестованы, а Кину приказано отбыть в Москву. По прибытии в Москву Рыбкин был направлен на фронт... Только после войны было установлено, что "Красную капеллу" провалил не посланник резидентуры, а совсем другой человек... С полковника Рыбкина было снято тяжкое обвинение.

После войны Зоя Ивановна Воскресенская продолжала работать в центральном аппарате разведки, доросла до начальника немецкого отдела, выезжала в командировку в Берлин с оперативным заданием.

И вдруг - неожиданный арест Л. Берии. Был арестован как его соратник и Павел Анатольевич Судоплатов. Когда это произошло, Зоя Ивановна выступила в его защиту. Последствия не заставили себя ждать: ее уволили из органов госбезопасности и направили в Воркуту начальником спецчасти одного из лагерей системы ГУЛАГа. Там она прослужила около двух лет.

В 1966 году Зоя Ивановна ушла на пенсию - полковником МВД и по совету матери взялась за перо. Так разведчица Рыбкина стала писательницей Зоей Воскресенской.

Телефон доверия:
(495) 224-2222 (круглосуточно)

107031, г.Москва,
ул.Большая Лубянка, дом 1

Веб-приемная

© Федеральная служба безопасности Российской Федерации, 1999 - 2024 г. При использовании материалов ссылка на сайт ФСБ России обязательна.