Если вы обладаете любой информацией о совершенных или готовящихся терактах, просьба обращаться в ФСБ России по телефонам:
+7 (495) 224-22-22 8 (800) 224-22-22
Для получения информации о порядке выезда из Российской Федерации и въезда в Российскую Федерацию российских и иностранных граждан (лиц без гражданства), выдачи пропусков для въезда (прохода) лиц и транспортных средств в пограничную зону, выдачи разрешения на неоднократное пересечение иностранными судами государственной границы Российской Федерации на море обращаться в ВЕБ-ПРИЕМНУЮ ФСБ России
Для получения справочной информации обращаться в ПОГРАНИЧНЫЕ ОРГАНЫ
Для получения справочной информации обращаться в ПОГРАНИЧНЫЕ ОРГАНЫ
ПРЕДИСЛОВИЕ К КНИГЕ "ЛУБЯНКА В ДНИ БИТВЫ ЗА МОСКВУ": ЛУБЯНКА. 1941 ГОД
01.03.2002
Перед вами третья книга (ЛУБЯНКА В ДНИ БИТВЫ ЗА МОСКВУ": ЛУБЯНКА. 1941 ГОД), выпущенная в свет издательством "Звонница-МГ"1, основу которой составляют материалы из фондов Центрального архива ФСБ России. Публикуемые в ней документы повествуют об одной из ключевых операций Великой Отечественной и Второй мировой войны - битве под Москвой.
Несмотря на громадное количество посвященных этим событиям книг, в том числе и документальных, каждая публикация новых источников существенно расширяет представления о самых драматических эпизодах нашей истории. Прошедшие годы позволяют взглянуть на события объективно, без конъюнктурных оценок и суеты.
В книге представлены документы, находившиеся вплоть до наших дней на секретном хранении. Они были недоступны не только читателям, интересующимся историей Отечества, но и специалистам-исследователям. В некоторых случаях впервые публикуются фотографии, предоставленные Центральным архивом ФСБ России, объединением "Мосгорархив" и Центральным музеем Вооруженных Сил.
Материалы сборника рассказывают о многообразной деятельности органов госбезопасности в первые военные месяцы. Вы узнаете о непосредственном участии войск НКВД в боевых операциях против вермахта, о специальных чекистских мероприятиях в Москве, о зафронтовой разведывательно-диверсионной и контрразведывательной работе, которую вели спецгруппы 2-го отдела (затем 4-го Управления НКВД) и военная контрразведка; об охране тыла действующей армии и обеспечении безопасности промышленных предприятий, учреждений и других важных объектов, о сборе и анализе информации о противнике - от оценки военного потенциала до сведений о боевом духе и политических настроениях в его войсках.
Документы свидетельствуют: с самого начала военных действий в центральный аппарат на Лубянке стекалась достоверная информация о действительном положении на фронте и во всей стране. Так, одним из направлений работы органов государственной безопасности был сбор информации о настроениях в обществе. Документы дают возможность воссоздать реальную картину жизни советских людей, раскрывают широкий спектр настроений и ожиданий различных социальных групп. В них подробно освещается отношение к происходящим событиям, как гражданского населения, так и военнослужащих.
Суровые испытания первого военного года, поражения Красной Армии и стремительное наступление вермахта в глубь страны нанесли тяжелейшую психологическую травму миллионам советских граждан. Сформированное под влиянием партийной пропаганды представление о будущей схватке с фашистской Германией не выдержало проверки действительностью; ни о какой скорой победе над врагом, достигнутой малой кровью и на территории противника, не могло быть и речи. Шок, вызванный крушением идеологического мифа, порождал сомнения и колебания, растерянность и страх. Как свидетельствуют засекреченные ранее документы, проявления этих чувств соседствовали с повсеместным и повседневным героизмом советских людей.
Война предстает перед нами, прежде всего как всенародная трагедия. Это, естественно, не умаляет, а лишь подчеркивает величие подвига народа, который сумел превозмочь выпавшие на его долю бедствия. Именно осознание своего долга и ответственности подавляющим большинством воинов и тружеников тыла, их готовность к лишениям и самопожертвованию обеспечили победу нашей стране в Отечественной войне.
Впервые документы и фотографии из архивов КГБ были введены в научный оборот в книге "Чекисты на защите столицы", выпущенной издательством "Московский рабочий" в 1982 году. Читатели узнали имена участников обороны столицы из числа ответственных работников Московского комитета ВКП(б) и Московского управления НКВД: начальника областного штаба партизанского движения, секретаря МК С.Я.Яковлева, начальника Управления НКВД М.И.Журавлева, его заместителя Н.П.Леонова, начальника отдела Московского управления НКВД С.Я.Кузовлева, командиров истребительных мотострелковых полков, партизанских отрядов, разведывательно-диверсионных групп В.А.Карасева, И.Е.Шапошникова, Д.К.Каверзнева, Ю.Д.Миловзорова, В.Н.Хаскина, А.Я.Маханькова, С.Я.Сазонова, И.Н.Кузина. В книге нашли достойное место документы о подвиге лейтенанта госбезопасности С.И.Солнцева.
О вкладе московских чекистов в победу под Москвой свидетельствуют документы юбилейного сборника Мосгорархива "Москва военная", вышедшего в свет в 1995 году. Новые сведения о специфической работе чекистов в столице и Подмосковье стали известны благодаря воспоминаниям бывшего руководителя разведки советских органов безопасности генерал-лейтенанта П.А.Судоплатова2. 5 июля 1941 года легендарному специалисту по закордонной работе за рубежом было поручено возглавить Особую группу при наркоме для ведения разведывательно-диверсионных операций против Германии и ее союзников. При слиянии наркоматов госбезопасности и внутренних дел на ее основе был создан 2-й отдел НКВД СССР, а позднее 4-е Управление НКВД и 4-е отделы прифронтовых управлений на местах. Главная задача этих подразделений - создание разведывательно-диверсионных резидентур на территориях, занятых противником, ведение партизанской войны и руководство специальными операциями в борьбе с германской разведкой, в том числе и путем использования захваченных агентурных радиостанций противника (так называемые радиоигры).
В то время когда немецко-фашистские армии продвигались к Москве, Ленинграду и Волге, в ряде оккупированных городов страны начали подпольную деятельность разведывательно-диверсионные резидентуры НКВД. В августе 1941 года в Киеве до прихода немцев была сформирована резидентура "Максима" под руководством И.Д.Кудри, легализовавшегося в городе под именем учителя Кондратюка. В его группе, помимо профессиональных чекистов, была прима Киевского оперного театра певица Раиса Окипная, выполнявшая разведывательные поручения, учительница М.И.Груздова, которая по легенде являлась невестой "Максима", старый подпольщик, пенсионер Е.М.Линкевич, хранивший мощную подпольную радиостанцию, сотрудник уголовного розыска, боевик Жорж Дудкин и другие. Группа осуществляла разведку, выявляла пособников фашистов, распространяла листовки с текстами передач Московского радио3. 24 сентября 1941 года, буквально через четыре дня после прихода немцев в город, группа "Максима" в комендантский час взорвала склад магазина "Детский мир", куда население по приказу оккупантов сдавало радиоприемники. В результате детонации на воздух взлетела военная комендатура, располагавшаяся в соседнем здании, где погибло немало гитлеровских офицеров. Вслед за комендатурой был взорван кинотеатр, в котором немецкие солдаты смотрели хронику о покорении Франции.
Опасения оккупантов при подходе к Москве не были напрасны. Они помнили о "подарках чекистов" в столице Украины. В директиве германского главного командования сухопутных сил от 12 октября группе армий "Центр" содержалось предостережение, что в случае захвата Москвы, так же как и в Киеве, "могут возникнуть чрезвычайные опасности от мин замедленного действия"4.
Противник понимал, что русские просто так не отдадут Москву, которая с 27 июня "в целях обеспечения общественного порядка и государственной безопасности" находилась на военном положении. В связи с максимальным приближением линии фронта к столице Постановлением Государственного Комитета Обороны (ГКО) "Об охране Московской зоны" от 12 октября 1941 года НКВД СССР предписывалось наведение "жесткого порядка" на тыловых участках фронта, прилегающих к территории Москвы с запада и юга по линии Калйнин-Ржев-Можайск-Тула-Коломна-Кашира, которые разбивались на семь секторов. Начальником охраны Московской зоны назначался заместитель наркома внутренних дел СССР, комиссар госбезопасности 3-го ранга И.А.Серов. При НКВД СССР организовался штаб охраны Московской зоны, которому в оперативном отношении были подчинены войска НКВД, численностью до 6 тысяч бойцов, милиция, районные подразделения НКВД, истребительные батальоны и заградительные отряды. За спецсвязь "ВЧ" согласно постановлению отвечал другой заместитель наркома - комиссар госбезопасности 3-го ранга Б.З.Кобулов5. В связи с продвижением немецко-фашистских войск в районы Московской области из столицы были эвакуированы, в полном или усеченном составе, подразделения НКВД СССР, а также архивы и картотеки. Руководство деятельностью Наркомата, штаба охраны Московской зоны, а также специальными мероприятиями в городе осуществлялось аппаратом наркома внутренних дел из здания на Лубянке и из запасного командного пункта в Останкино.
19 октября ГКО объявил Москву и прилегающие к ней районы на осадном положении. Бойцы и командиры Красной Армии, ополченцы героически сражались на подступах к столице, а в самой Москве велись приготовления на случай вторжения в город. Эти специальные мероприятия были поручены НКВД СССР, который по распоряжениям руководства страны заблаговременно осуществлял меры по эвакуации части правительственных учреждений, важных объектов, материальных и иных ценностей, контролировал соблюдение режима маскировки различных зданий и сооружений, в том числе маскировку с воздуха Кремля и центра города.
В обязанности чекистов входила охрана высших руководителей партии, правительства и военного командования, а также важнейших политических мероприятий, проводившихся в городе (встречи иностранных делегаций, парад 7 ноября 1941 года, безопасность работы штабов, центров управления и др.).
На случай вторжения гитлеровских войск активно создавались группы сопротивления и подполья для ведения боевой, разведывательной и диверсионной работы, минировались различные объекты, запасалось оружие, взрывчатые и горючие вещества. Эти приготовления были необходимы, так как с передовыми частями 4-й немецкой танковой армии по маршруту Рославль-Юхнов-Медынь-Малоярославец двигались к столице подразделения особой команды "Москва" во главе с начальником VII управления PGXA, штандартенфюрером СС Зиксом. Задача эсэсовцев - ворваться с передовыми частями в Москву и захватить важнейшие объекты. Противостоять этому специальному подразделению врага должны были боевики Отдельной мотострелковой бригады особого назначения (ОМСБОН) НКВД СССР, в особый период располагавшиеся в Доме Союзов и в ГУМе на Красной площади. Подразделения бригады предназначались для защиты центра Москвы и Кремля на линии от Охотного ряда до Белорусского вокзала. Одна из моторизованных частей ОМСБОН участвовала в ликвидации прорвавшихся к мосту через Москва-реку близ Шереметьево немецких мотоциклистов и бронетранспортеров.
Планировалось использование нелегалов-боевиков нескольких подпольных групп, оставляемых в Москве. Создание разведывательно-диверсионных сетей, комплектование материально-технической базы подполья, размещение подпольных радиостанций началось в августе-сентябре 1941 года. Они формировались, в основном, особой группой - 2-м отделом (начальник - П.А.Судоплатов), а также 3-м (секретно-политическим) управлением (начальник - Н.Д.Горлинский) и одна группа - Транспортным управлением НКВД СССР (начальник - Н.И.Синегубов). В судоплатовском подразделении активную практическую работу в этом направлении вели его заместители и начальники отделений В.А.Какучая, В.А.Дроздов, М.П.Маклярский, П.И.Масся и другие. Вся ответственность за деятельность нелегалов в Москве возлагалась на начальника контрразведки НКВД СССР комиссара госбезопасности 3-го ранга П.В.Федотова.
Организованное чекистами подполье состояло из 20 независимых групп во главе с их руководителями (они же резиденты) в составе старших звеньев, агентов-связников, агентов-радистов, боевиков и тех, кто мог осуществлять разведывательно-диверсионную работу в условиях оккупационного режима. Помимо них были небольшие, имевшие специальные задания автономные группы и одиночки, которые подбирались для подпольной работы из числа сотрудников НКВД, проверенных агентов и патриотов, добровольно изъявивших готовность выполнять задания органов безопасности в тылу противника.
Во главе групп, звеньев, да и в качестве рядовых участников подполья было немало старых членов партии, подпольщиков, а также бывших сотрудников ВЧК-НКВД, имевших опыт работы в условиях гражданской войны в России и национально-революционной войны в Испании. Например, группой "Ивана" командовал работавший с Ф.Э. Дзержинским в Петрограде в 1917 году член Коллегии и Президиума ВЧК Н.А.Жиделев; командиром группы "Ветрова" была выпускница Военной академии им.Фрунзе, участница войны в Испании старший лейтенант Е.А. Паршина.
Каждый член подполья был легализован: снабжен необходимыми документами, заблаговременно устроен на работу в зависимости от профессии, социального происхождения, подлинной или легендируемой биографии. Они могли значиться в качестве владельцев кустарных мастерских или торговых палаток, рабочих железных дорог и городского транспорта, монтеров, слесарей, граверов, шоферов, извозчиков, сторожей, истопников и официантов. Участники групп ежемесячно получали зарплату (в среднем 1180 руб.), одну рабочую продовольственную карточку и красноармейский паек. В их числе были люди самых разных профессий: инженеры, рабочие, служащие, научные и творческие работники, преподаватели вузов и школ, фармацевты, сотрудники издательств, артисты, актеры театра и кино, а также служители церкви и члены различных религиозных сект. Большинство из них имели задание и располагали возможностями внедриться в немецкие спецорганы или административный аппарат оккупационных властей.
В настоящее время известны имена многих подпольщиков: А.П.Демьянов - инженер-электрик "Мосфильма", активный участник операции "Монастырь"; композитор Л.К.Книппер, готовившийся к специальной акции, связанной с возможным появлением А.Гитлера в Москве, и др. Намечалось использовать в интересах подполья артистов эстрады - исполнителей цыганских песен и романсов, представителей оригинального жанра. Так, по инициативе контрразведчика М.Б.Маклярского в группе "Сергея" были мастер художественного свиста и акробат-жонглер, женщина, которая работала с закамуфлированными боевыми гранатами6.
В общей сложности на нелегальное положение было переведено 243 человека, из них чекистов - 47 человек7.
Особая группа при НКВД СССР в Москве располагала 59 складами с оружием, зажигательными и взрывчатыми веществами, причем только диверсионным и боевым группам предназначалось 3,5 тонны тола, 700 гранат, большое количество оружия и боеприпасов. Подпольщики были снабжены: 21-й переносной рацией, 6 мощными стационарными приемо-передаточными рациями; 2 мощными стационарными радиовещательными станциями, 2 автомашинами с радиовещательными установками, 3 батарейными приемниками.
На конспиративных квартирах в столице организовали 9 минных станций и 10 явочных квартир, а также точки по ремонту аппаратуры и ведения других работ в оперативных интересах: 5 мастерских по ремонту обуви, электро- и бытовых приборов, 3 парикмахерские, Г цветочный магазин и 3 палатки (пивная и по приему утиля), которые вполне были пригодны как явочные пункты8.
В случае занятия Москвы противником помимо диверсионных акций предполагались и пропагандистские. Так, группа "Лес" располагала 5 подпольными радиовещательными станциями: 3 стационарных, коротковолновых, мощностью 1 киловатт каждая, с дистанционным управлением и 2 длинноволновых под названием "Советская Москва" с радиусом действия на 5-6 км, скрытых в легковых автомашинах "М-1" (в спинке заднего сиденья). Стационарные станции были заминированы, а фидеры и антенны замурованы в стенах комнат по месту их нахождения. Для обслуживания установок выделили трех сотрудников 4-го спецотдела НКВД СССР из числа опытных инженеров-радистов, которые находились на нелегальном положении под чужими фамилиями и были поселены в комнаты, где располагалось оборудование дистанционного управления. Передвижные радиостанции находились в ведении сотрудников НКВД, которые числились шоферами санитарной машины областной психиатрической больницы и аварийной машины Рублевской водопроводной станции, а один из чекистов легализовался как владелец мастерской по ремонту бытовых приборов. Резидентом группы "Лес" был оперативный сотрудник И.А.Щорс.
22 октября 1941 года Б.З.Кобулов утвердил инструкцию по связи подполья с корреспондентами в тылу советских войск, подготовленную 2-м спецотделом НКВД СССР. Сохранилось свидетельство, что при работе радиостанций использовались тексты сочинений Л.Н.Толстого. Работа передающих станций была опробована специалистами указанного выше отдела. В заключение отмечалось, что "Свердловск и Куйбышев принимали как телефон, так и телеграф на "отлично"9.
В условиях критического положения в Москве в соответствии с задачами, поставленными ГКО перед НКВД СССР, на чекистов возлагалась в морально-психологическом отношении тяжелая и неблагодарная миссия по минированию и ликвидации ряда объектов. Она требовала не только конспиративной, но, в прямом смысле, и ювелирной работы. К такому решению подталкивал опыт Киева и некоторых других городов, где заранее заложенные устройства обеспечили проведение взрывов, в результате которых были уничтожены офицеры и солдаты вермахта, но гражданского населения оккупированных городов эти акции не коснулись.
Некоторые помещения в Доме правительства (позднее Госплан), в Большом театре, в храме Василия Блаженного, в Елоховском соборе, в особняке НКИД на Спиридоновке, в гостиницах "Метрополь" и "Националь" были заминированы. Причем важнейшим условием была тщательная маскировка, так как предполагалось, что новая немецкая администрация и военные по случаю победы могли провести в этих зданиях какие-либо торжества или другие "громкие" мероприятия, разместить на этих объектах важные оккупационные учреждения или резиденции и, наконец, организовать "комфортное проживание". Следует добавить, что планировалось уничтожение не всего здания, а только отдельных помещений. Например, в гостинице "Метрополь" речь шла о ресторанном зале, в театре - сцены и т.д. Не без умысла минировалась бывшая немецкая кирха в Старосадском переулке, где в то время размещался кинотеатр "Арктика". Всю работу "взрывной группы" обеспечивал и организовывал заместитель начальника 2-го отдела НКВД СССР А.Ф.Пономарев.
Когда узнаешь об этих вынужденных мероприятиях, то возникает закономерный вопрос: неужели власти и исполнители не понимали, что многие здания определяли лицо столицы, были дороги москвичам и всем гражданам СССР? Как они расценивали свои действия? Ведь помимо этих объектов в условиях угрожаемого положения предполагалось взорвать или поджечь не эвакуированные предприятия, фабрики и заводы, имевшие промышленное и военное значение, учреждения и объекты правительственных и партийных органов, НКВД, НКО, НКПС, почту и телеграф, крупные магазины. Безусловно, весь народ воспринял бы такие разрушения с огромной болью, но приказы гласили: "Ничего не оставлять врагу!".
Когда вышли в свет воспоминания П.А.Судоплатова о "Московском плане", журналист поинтересовался его сегодняшней оценкой этих глубоко законспирированных мероприятий органов безопасности. Генерал ответил так:
"Вопрос о том, чтобы от Москвы ничего не осталось, не стоял и стоять не мог даже в то неимоверно тяжелое время. Были подготовлены к взрыву лишь определенные объекты..."10.
В январе 1942 года по указанию руководства НКВД СССР началось разминирование, изъятие запалов, взрывчатых веществ, боеприпасов и оружия. Изъятие оформлялось актами, расписками специалистов и других ответственных лиц.
Что касается территории Кремля, то 10 октября 1941 года комендант Н.К.Спиридонов в письме И.А.Серову поставил вопрос о подготовке к уничтожению телефонных, водо-насосной, тепловой и электрической станций, а также бомбоубежища. Кремль предполагалось использовать как крепость. В случае боев в центре Москвы для его обороны были выделены кремлевский полк специального назначения и отдельный батальон НКВД, а также пулеметный и броневой взводы. Кроме стрелкового оружия личный состав располагал ручными, станковыми и зенитными пулеметами.
В задачу штаба Московской зоны НКВД СССР входило наблюдение за соблюдением особого режима в городе, и особенно на участках, прилегающих к важнейшим предприятиям жизнеобеспечения и оборонного значения. Следовало контролировать состояние охраны объектов, выполнение милицией режима прописки, соблюдение всеми гражданами дома и на работе правил светомаскировки и комендантского часа. Меры по выявлению судимых и лиц без документов были направлены на поиск дезертиров, сигнальщиков, мародеров и другого уголовного элемента, на задержание вражеских агентов и диверсантов. При помощи службы комендантского надзора и милиции в городе проводились облавы и массовые проверки документов на магистральных улицах, площадях, в метро, на рынках, в очередях и других местах скоплениях людей, что требовали условия военного, а затем и осадного положения. О выполнении этих гласных предупредительных мер начальник штаба охраны Московской зоны генерал-майор Г.А.Петров, начальники всех 7 секторов регулярно информировали руководство НКВД СССР специальными сообщениями. Когда Л.П.Берия 21 августа 1941 года доложил И.В.Сталину о введении по инициативе НКВД СССР вокруг 11 важнейших московских предприятий особого режима передвижения, проживания и светомаскировки (четырех авиазаводов, ЗИС, ГПЗ, завода "Серп и молот", Электрокомбината, объединявшего заводы: электромашин, автотракторного оборудования, трансформаторный и ламповый), то Верховный предложил добавить к списку электростанции системы "Мосэнерго". Для обеспечения их охраны приказом НКВД СССР от 29 августа 1941 года на все ГЭС и ТЭЦ были направлены офицеры госбезопасности11.
Широкой общественности и исследователям очень мало известно о деятельности службы охраны (1-й отдел НКГБ-НКВД СССР в годы Великой Отечественной войны). В этом сборнике впервые опубликованы архивные материалы, которые свидетельствуют об исключительно важной работе этого подразделения НКГБ-НКВД, обеспечивавшего охрану первых лиц страны в очень сложное для государства время.
К чести службы охраны и Комендатуры Кремля нужно сказать, что они сумели перестроить свою деятельность в резко изменившейся обстановке и не только надежно выполнить все задачи, которые входили в круг их прямых обязанностей, но и успешно решить другие проблемы.
Уже 26 июня 1941 года, когда стали реальными воздушные бомбардировки города, комендант Московского Кремля Н.К.Спиридонов направляет в Совнарком соображения и схемы по маскировке Кремля и Мавзолея В.И.Ленина. Понятно, что эти объекты были весьма важными для бомбометания люфтваффе, а для чекистов - предметом особой охраны. Чтобы замаскировать Кремль, по расположению привязанный к характерным для летчиков ориентирам: Москве-реке, храму Василия Блаженного, МОГЭСу, очень важно было грамотно и с большой степенью выдумки навести противника на ложный след. Конечно, усиленная противовоздушная оборона с зенитными орудиями, аэростатами и самолетами надежно охраняла столицу всю войну, но все-таки отдельные воздушные налеты в 1941 году нанесли ущерб Кремлю и центру города.
Для работ по маскировке Кремля и прилегающих к нему территорий был привлечен аппарат многих наркоматов, московские строительные организации, архитекторы, инженеры и специалисты-декораторы. Результаты маскировочных мероприятий проверялись сотрудниками охраны во время контрольных полетов над Москвой.
В ходе изучения вопроса о защите Мавзолея от воздушных бомбардировок специальная комиссия при участии академика архитектуры А.В.Щусева высказала предложение об эвакуации тела В.И.Ленина в более безопасное место. Эта идея была всецело поддержана профессором Б.И.Збарским и его коллегами. В начале войны такие меры, по понятным соображениям, являлись большой государственной тайной. В соответствии с секретным приказом НКГБ СССР 3 июля 1941 года тело В.И.Ленина в специальном вагоне спецпоездом было отправлено в Тюмень. Охрану поезда осуществляли сотрудники 1-го отдела НКГБ и Комендатуры Московского Кремля. Еще до конца лета 1941 года из Кремля были отправлены в глубокий тыл музейные ценности и архивы, а в середине октября организована эвакуация со Старой площади аппарата ЦК ВКП(б).
На случай выезда членов правительства СССР из осажденного города руководителями службы охраны был подготовлен план обеспечения охраны в трех вариантах (по железной дороге, на автомашинах и по воздуху), причем предусматривалось в качестве пассажиров на самолете разместить первых лиц государства в количестве 16 человек. По воспоминаниям сотрудников охраны, вечером 18 октября на Каланчевке в полной готовности стоял особый поезд, предназначенный для перевозки охраняемых лиц. Когда прибыл И.В.Сталин, уже были проведены все подготовительные мероприятия. Но Сталин неожиданно для окружающих отказался от поездки и с вокзала на машине вернулся на дачу.
Для службы охраны и контрразведки НКВД СССР очень важным и ответственным мероприятием являлась охрана иностранных делегаций по пути следования в Москву и во время переговоров. В сентябре 1941 года в Москве на совещании трех держав находились делегации: английская (во главе с А.Бивербруком) и американская (во главе с А.Гарриманом), а в декабре того же года английская делегация во главе с министром иностранных дел А.Иденом. Визиты иностранных представителей прошли без всяких происшествий, несмотря на то, что линия фронта находилась не так далеко.
Большая ответственность легла на плечи сотрудников НКВД и Наркомата обороны по оперативному и организационному обеспечению безопасности парада на Красной площади 7 ноября 1941 г. Контрразведка позаботилась, чтобы среди участников парада не было тех, кто мог каким-либо образом спровоцировать нежелательные инциденты, а в задачу службы охраны входило обеспечение режима на Красной площади, безопасности руководителей государства и гостей, приглашенных на трибуну. В ночь с 6 на 7 ноября чекисты судоплатовского отдела, представители службы охраны вместе с техническим персоналом провели осмотр помещений Мавзолея и установленной деревянной гостевой трибуны. Как свидетельствуют документы, воспоминания участников парада, в ходе его проведения имели место некоторые сбои и неувязки, вызванные объективными сложностями организации и тяжелыми метеорологическими условиями. Снегопад и сильный ветер в тот день мешали не только возможным атакам противника с воздуха, но и церемонии прохода войск и военной техники.
По воспоминаниям коменданта г. Москвы генерала К.Р.Синилова и других, открытие парада намечалось на 8 часов утра. Однако документы, которые публикуются в нашем сборнике, в частности сводки начальника командного пункта по охране Красной площади, свидетельствуют, что в половине девятого кинохроника и фоторепортеры на сборный пункт на улице 25 Октября (ныне Никольская) еще не прибыли. В это же время чекисты проверяли не подтвердившийся сигнал о минировании площади.
Запись об этом была сделана сотрудником охраны в 8 часов 45 минут. В сводке на 9 часов 25 минут отмечено, что во время парада никаких происшествий, задержек, заторов и аварий в колоннах частей Красной Армии не было, а танки, проследовавшие по правой стороне площади против основного движения колонн, "были выделены для дежурства в другом месте". В сводке указывалось, что "вся система охраны в 9 часов 25 минут была снята"12. Это означало, что И.В.Сталин и другие члены правительства покинули трибуну Мавзолея, и парад закончился. Но на обложке архивного дела 1-го отдела НКВД СССР с документами по обеспечению охраны Красной площади 7 ноября 1941 года имеется следующая запись: "Начало в 8 часов, конец в 9.20; парад приним[ал] т. Буденный, позд[равляя] т. Сталин"13.
Кроме материалов о специальных мероприятиях в Москве, вызванных угрозой захвата столицы немецко-фашистскими войсками, в сборнике публикуются документы, раскрывающие широкую панораму событий в прифронтовой полосе, в оккупированных районах Подмосковья и за линией фронта, т.е. на ближайших подступах к Москве. Лубянка планировала и осуществляла необходимые действия, чтобы внести свой вклад в общую задачу обороны города.
В книге представлены спецсообщения и сводки НКВД СССР и его подразделений, Московского управления НКВД, штабов охраны Московской зоны и истребительных батальонов, особого отдела НКВД Западного фронта, донесения спецгрупп НКВД и зафронтовых агентов. Они содержат уникальную информацию об обстановке в оккупированных районах, о состоянии немецкой армии, о фактах жестокого обращения с советскими военнопленными, о настроениях населения городов и сел, занятых врагом, о боевой и разведывательно-диверсионной деятельности партизанских отрядов и групп.
30 ноября 1941 года "Правда" опубликовала сообщение Совинформбюро об успешной операции, проведенной 24 ноября 1941 года объединением партизанских отрядов УНКВД по Московской области под общим командованием капитана госбезопасности В.А.Карасева по разгрому штаба 12 армейского корпуса немецких войск в Угодско-Заводском районе. В ходе боя были уничтожены отделение гестапо, часть штаба, узел связи и склад горючего. Противник понес большие людские и материальные потери, чекисты-партизаны захватили штабные документы и тактические карты. Об этой операции по линии ГКО Г.К.Жуков доложил И.В.Сталину14. Все разведывательные данные, полученные спецотрядами НКВД в ходе операций в тылу врага, немедленно передавались военному командованию Красной Армии.
В сборник включены подлинные документы Московского управления НКВД, вышедшего с ходатайством о присвоении звания Героя Советского Союза погибшему при исполнении боевого задания начальнику разведки партизанского отряда Рузского района лейтенанту госбезопасности С.И.Солнцеву, а также материалы следствия и суда по делу предателя Клубкова, в которых имеются свидетельства о казни разведчицы разведотдела штаба Западного фронта З.А.Космодемьянской. Гибель этих людей в борьбе с врагом на подступах к столице стала одним из ярких примеров мужества и самоотверженности представителей отечественных спецслужб в годы Великой Отечественной войны.
В оккупированные районы Московской области для выполнения специальных заданий было направлено 5 тыс. 429 чекистов и бойцов, подрывников и других подготовленных для партизанских действий людей. В тылу противника сотрудники госбезопасности сумели организовать 218 явочных квартир и привлечь к сотрудничеству более тысячи граждан.
В 1941-1942 годах одновременно осуществлялись необходимые мероприятия по созданию разведывательно-диверсионных резидентур для работы в тылу германских войск при их отступлении, а также для осуществления контрразведывательных операций. С заданиями в тыл противника были направлены 142 участника резидентур Московской области и 11 квалифицированных агентов-разведчиков, имевших возможности для внедрения в административные органы оккупантов.
В результате боевой деятельности партизанских отрядов и разведывательно-диверсионных групп Управления НКВД по Московской области на территории Московской области было уничтожено 3 военных штаба противника, до 7 тысяч немецких солдат и офицеров, 4 самолета, 193 танка и бронемашины, 83 орудия разных калибров, 411 автомашин, 29 паровозов, 366 вагонов и 31 цистерна с горючим, 8 складов с боеприпасами и горючими веществами; взрывались мосты, минировались дороги и вырезались кабели средств связи15.
Военные контрразведчики осуществляли оперативно-служебную деятельность в частях и соединениях Красной Армии, которые в составе фронтов сдерживали наступление противника в направлении Москвы. Сложная оперативная обстановка в условиях военных действий, когда враг стоял на пороге столицы, во многом определяла стремление армейских чекистов иметь как можно больше информации о политико-моральном и боевом состоянии войск, о настроениях населения прифронтовых и оккупированных районов. Они же осуществляли разведку в ближайшем от линии фронта тылу противника, принимали меры по ограждению штабов и других армейских учреждений на фронте от проникновения агентуры противника. По всем указанным вопросам "особисты" информировали руководство НКВД и военное командование, а по результатам этой работы принимались меры по устранению выявленных недостатков.
Представленные в сборнике документы особых отделов дают ценный материал о состоянии сражающихся под Москвой армий. Относительно Красной Армии такого рода сведения содержатся в оперативных данных и сводках военной цензуры, а что касается вермахта, то интересную в этом плане группу составляют трофейные материалы, протоколы допросов пленных и другие свидетельства. Названная группа документов во многом расширяет представления о так называемом "человеческом факторе", сыгравшем решающую роль как в московском сражении, так и в исходе всей войны.
* * *
Помещенные в сборнике документы хранятся в Центральном архиве ФСБ России (ЦА ФСБ РФ) и извлечены из архивных фондов нескольких оперативных подразделений НКГБ-НКВД СССР: Управления особых отделов, 4-го Управления, 1-го отдела (охрана), 2-го отдела (особая группа при наркоме), Комендатуры Московского Кремля и др.
Документы публикуются с сохранением присущих им стилистических особенностей. Почти все из них имели в то время гриф "совершенно секретно". Типичная атрибутика документов отражена на ряде фотокопий. При знакомстве с документами следует помнить, что работники госбезопасности имели иные, нежели в армии, специальные звания. Явные опечатки исправлены в соответствии с правилами современной орфографии и синтаксиса без специальных оговорок в примечаниях. Пропущенные в тексте и восстановленные по смыслу слова заключены в квадратные скобки, а сокращения, не меняющие смысла документа, обозначены тремя точками. Изъятие части документа, которая не относится к содержанию данного сборника, обозначено отточием в скобках "...".
Встречающиеся в документах аббревиатуры не расшифровываются: список сокращений помещен в конце книги. В сборнике публикуются фотографии и биографические справки о чекистах, сыгравших ключевую роль в спецмероприятиях при обороне столицы.
Составители и издатели выражают глубокую признательность историкам, архивистам и музейным работникам - всем, кто оказал бескорыстную помощь в подготовке документов и фотоматериалов к публикации.
Редакционный совет и авторский коллектив книги благодарит специалистов Центрального архива ФСБ России Голышкину Т.М., Титова Ю.Н., Чечулина Г.Г.; Буткова НА., Шестерикова С.Н. (УФСБ по Саратовской области); Гнедина С.Ф., Хаеву Т.И., Зыкову Л.Н., Науменко И.П. (УФСБ по Омской области); сотрудников ИВИ МО РФ Басика И.И.; ГАРФ Владимирцева Н.И.; начальника Управления СВР России Панина С.О. и других за их работу по выявлению архивных материалов, подготовке комментариев и иллюстраций.
1 Первая книга - "Сталинградская эпопея". М., 2000; вторая - "Агония и смерть Адольфа Гитлера". М., 2000.
2 См. Судоплатов П. "Разведка и Кремль". М.: "Гея", 1996.
3 См.: "Чекисты". М.: Молодая гвардия, 1972. С.212-233.
4 "Совершенно секретно! Только для командования!". Стратегия фашистской Германии в войне против СССР. М.: Наука, 1967. С. 339.
5 См.: РГАСПИ. Ф. 644. Оп.1. Д.12. Л.80.
6 См. Евсеев А, "Нелегалы в Охотном ряду" (интервью с П.А.Судоплатовым) в кн. "Спецслужбы и человеческие судьбы". М.: Олма-пресс, 2000. С.139.
7 См. ЦА ФСБ РФ. Арх. № 20463. Т.1. Л.6. В 1942 г. сеть была сокращена, многие сотрудники и агенты направлены в тыл противника.
8 См. там же. Л.6-7.
9 См. ЦА ФСБ РФ. Арх. № 20463. Т.1. Л.503. В этих городах функционировали эвакуированные подразделения НКВД СССР.
10 См. Спецслужбы и человеческие судьбы. С.138.
11 ЦА ФСБ РФ, ф.3 ос, оп.8, д.49, л.24-25.
12 ЦА ФСБ РФ, ф.3, оп.8, д.974, л.2.
13 ЦА ФСБ РФ, ф. 3, оп. 8, д. 974.
14 См. "Чекисты на защите столицы". С. 11, 12, 76.
15 См. ЦА ФСБ РФ. Арх. № 20463. Т. 1, л. 9-11.
Несмотря на громадное количество посвященных этим событиям книг, в том числе и документальных, каждая публикация новых источников существенно расширяет представления о самых драматических эпизодах нашей истории. Прошедшие годы позволяют взглянуть на события объективно, без конъюнктурных оценок и суеты.
В книге представлены документы, находившиеся вплоть до наших дней на секретном хранении. Они были недоступны не только читателям, интересующимся историей Отечества, но и специалистам-исследователям. В некоторых случаях впервые публикуются фотографии, предоставленные Центральным архивом ФСБ России, объединением "Мосгорархив" и Центральным музеем Вооруженных Сил.
Материалы сборника рассказывают о многообразной деятельности органов госбезопасности в первые военные месяцы. Вы узнаете о непосредственном участии войск НКВД в боевых операциях против вермахта, о специальных чекистских мероприятиях в Москве, о зафронтовой разведывательно-диверсионной и контрразведывательной работе, которую вели спецгруппы 2-го отдела (затем 4-го Управления НКВД) и военная контрразведка; об охране тыла действующей армии и обеспечении безопасности промышленных предприятий, учреждений и других важных объектов, о сборе и анализе информации о противнике - от оценки военного потенциала до сведений о боевом духе и политических настроениях в его войсках.
Документы свидетельствуют: с самого начала военных действий в центральный аппарат на Лубянке стекалась достоверная информация о действительном положении на фронте и во всей стране. Так, одним из направлений работы органов государственной безопасности был сбор информации о настроениях в обществе. Документы дают возможность воссоздать реальную картину жизни советских людей, раскрывают широкий спектр настроений и ожиданий различных социальных групп. В них подробно освещается отношение к происходящим событиям, как гражданского населения, так и военнослужащих.
Суровые испытания первого военного года, поражения Красной Армии и стремительное наступление вермахта в глубь страны нанесли тяжелейшую психологическую травму миллионам советских граждан. Сформированное под влиянием партийной пропаганды представление о будущей схватке с фашистской Германией не выдержало проверки действительностью; ни о какой скорой победе над врагом, достигнутой малой кровью и на территории противника, не могло быть и речи. Шок, вызванный крушением идеологического мифа, порождал сомнения и колебания, растерянность и страх. Как свидетельствуют засекреченные ранее документы, проявления этих чувств соседствовали с повсеместным и повседневным героизмом советских людей.
Война предстает перед нами, прежде всего как всенародная трагедия. Это, естественно, не умаляет, а лишь подчеркивает величие подвига народа, который сумел превозмочь выпавшие на его долю бедствия. Именно осознание своего долга и ответственности подавляющим большинством воинов и тружеников тыла, их готовность к лишениям и самопожертвованию обеспечили победу нашей стране в Отечественной войне.
Впервые документы и фотографии из архивов КГБ были введены в научный оборот в книге "Чекисты на защите столицы", выпущенной издательством "Московский рабочий" в 1982 году. Читатели узнали имена участников обороны столицы из числа ответственных работников Московского комитета ВКП(б) и Московского управления НКВД: начальника областного штаба партизанского движения, секретаря МК С.Я.Яковлева, начальника Управления НКВД М.И.Журавлева, его заместителя Н.П.Леонова, начальника отдела Московского управления НКВД С.Я.Кузовлева, командиров истребительных мотострелковых полков, партизанских отрядов, разведывательно-диверсионных групп В.А.Карасева, И.Е.Шапошникова, Д.К.Каверзнева, Ю.Д.Миловзорова, В.Н.Хаскина, А.Я.Маханькова, С.Я.Сазонова, И.Н.Кузина. В книге нашли достойное место документы о подвиге лейтенанта госбезопасности С.И.Солнцева.
О вкладе московских чекистов в победу под Москвой свидетельствуют документы юбилейного сборника Мосгорархива "Москва военная", вышедшего в свет в 1995 году. Новые сведения о специфической работе чекистов в столице и Подмосковье стали известны благодаря воспоминаниям бывшего руководителя разведки советских органов безопасности генерал-лейтенанта П.А.Судоплатова2. 5 июля 1941 года легендарному специалисту по закордонной работе за рубежом было поручено возглавить Особую группу при наркоме для ведения разведывательно-диверсионных операций против Германии и ее союзников. При слиянии наркоматов госбезопасности и внутренних дел на ее основе был создан 2-й отдел НКВД СССР, а позднее 4-е Управление НКВД и 4-е отделы прифронтовых управлений на местах. Главная задача этих подразделений - создание разведывательно-диверсионных резидентур на территориях, занятых противником, ведение партизанской войны и руководство специальными операциями в борьбе с германской разведкой, в том числе и путем использования захваченных агентурных радиостанций противника (так называемые радиоигры).
В то время когда немецко-фашистские армии продвигались к Москве, Ленинграду и Волге, в ряде оккупированных городов страны начали подпольную деятельность разведывательно-диверсионные резидентуры НКВД. В августе 1941 года в Киеве до прихода немцев была сформирована резидентура "Максима" под руководством И.Д.Кудри, легализовавшегося в городе под именем учителя Кондратюка. В его группе, помимо профессиональных чекистов, была прима Киевского оперного театра певица Раиса Окипная, выполнявшая разведывательные поручения, учительница М.И.Груздова, которая по легенде являлась невестой "Максима", старый подпольщик, пенсионер Е.М.Линкевич, хранивший мощную подпольную радиостанцию, сотрудник уголовного розыска, боевик Жорж Дудкин и другие. Группа осуществляла разведку, выявляла пособников фашистов, распространяла листовки с текстами передач Московского радио3. 24 сентября 1941 года, буквально через четыре дня после прихода немцев в город, группа "Максима" в комендантский час взорвала склад магазина "Детский мир", куда население по приказу оккупантов сдавало радиоприемники. В результате детонации на воздух взлетела военная комендатура, располагавшаяся в соседнем здании, где погибло немало гитлеровских офицеров. Вслед за комендатурой был взорван кинотеатр, в котором немецкие солдаты смотрели хронику о покорении Франции.
Опасения оккупантов при подходе к Москве не были напрасны. Они помнили о "подарках чекистов" в столице Украины. В директиве германского главного командования сухопутных сил от 12 октября группе армий "Центр" содержалось предостережение, что в случае захвата Москвы, так же как и в Киеве, "могут возникнуть чрезвычайные опасности от мин замедленного действия"4.
Противник понимал, что русские просто так не отдадут Москву, которая с 27 июня "в целях обеспечения общественного порядка и государственной безопасности" находилась на военном положении. В связи с максимальным приближением линии фронта к столице Постановлением Государственного Комитета Обороны (ГКО) "Об охране Московской зоны" от 12 октября 1941 года НКВД СССР предписывалось наведение "жесткого порядка" на тыловых участках фронта, прилегающих к территории Москвы с запада и юга по линии Калйнин-Ржев-Можайск-Тула-Коломна-Кашира, которые разбивались на семь секторов. Начальником охраны Московской зоны назначался заместитель наркома внутренних дел СССР, комиссар госбезопасности 3-го ранга И.А.Серов. При НКВД СССР организовался штаб охраны Московской зоны, которому в оперативном отношении были подчинены войска НКВД, численностью до 6 тысяч бойцов, милиция, районные подразделения НКВД, истребительные батальоны и заградительные отряды. За спецсвязь "ВЧ" согласно постановлению отвечал другой заместитель наркома - комиссар госбезопасности 3-го ранга Б.З.Кобулов5. В связи с продвижением немецко-фашистских войск в районы Московской области из столицы были эвакуированы, в полном или усеченном составе, подразделения НКВД СССР, а также архивы и картотеки. Руководство деятельностью Наркомата, штаба охраны Московской зоны, а также специальными мероприятиями в городе осуществлялось аппаратом наркома внутренних дел из здания на Лубянке и из запасного командного пункта в Останкино.
19 октября ГКО объявил Москву и прилегающие к ней районы на осадном положении. Бойцы и командиры Красной Армии, ополченцы героически сражались на подступах к столице, а в самой Москве велись приготовления на случай вторжения в город. Эти специальные мероприятия были поручены НКВД СССР, который по распоряжениям руководства страны заблаговременно осуществлял меры по эвакуации части правительственных учреждений, важных объектов, материальных и иных ценностей, контролировал соблюдение режима маскировки различных зданий и сооружений, в том числе маскировку с воздуха Кремля и центра города.
В обязанности чекистов входила охрана высших руководителей партии, правительства и военного командования, а также важнейших политических мероприятий, проводившихся в городе (встречи иностранных делегаций, парад 7 ноября 1941 года, безопасность работы штабов, центров управления и др.).
На случай вторжения гитлеровских войск активно создавались группы сопротивления и подполья для ведения боевой, разведывательной и диверсионной работы, минировались различные объекты, запасалось оружие, взрывчатые и горючие вещества. Эти приготовления были необходимы, так как с передовыми частями 4-й немецкой танковой армии по маршруту Рославль-Юхнов-Медынь-Малоярославец двигались к столице подразделения особой команды "Москва" во главе с начальником VII управления PGXA, штандартенфюрером СС Зиксом. Задача эсэсовцев - ворваться с передовыми частями в Москву и захватить важнейшие объекты. Противостоять этому специальному подразделению врага должны были боевики Отдельной мотострелковой бригады особого назначения (ОМСБОН) НКВД СССР, в особый период располагавшиеся в Доме Союзов и в ГУМе на Красной площади. Подразделения бригады предназначались для защиты центра Москвы и Кремля на линии от Охотного ряда до Белорусского вокзала. Одна из моторизованных частей ОМСБОН участвовала в ликвидации прорвавшихся к мосту через Москва-реку близ Шереметьево немецких мотоциклистов и бронетранспортеров.
Планировалось использование нелегалов-боевиков нескольких подпольных групп, оставляемых в Москве. Создание разведывательно-диверсионных сетей, комплектование материально-технической базы подполья, размещение подпольных радиостанций началось в августе-сентябре 1941 года. Они формировались, в основном, особой группой - 2-м отделом (начальник - П.А.Судоплатов), а также 3-м (секретно-политическим) управлением (начальник - Н.Д.Горлинский) и одна группа - Транспортным управлением НКВД СССР (начальник - Н.И.Синегубов). В судоплатовском подразделении активную практическую работу в этом направлении вели его заместители и начальники отделений В.А.Какучая, В.А.Дроздов, М.П.Маклярский, П.И.Масся и другие. Вся ответственность за деятельность нелегалов в Москве возлагалась на начальника контрразведки НКВД СССР комиссара госбезопасности 3-го ранга П.В.Федотова.
Организованное чекистами подполье состояло из 20 независимых групп во главе с их руководителями (они же резиденты) в составе старших звеньев, агентов-связников, агентов-радистов, боевиков и тех, кто мог осуществлять разведывательно-диверсионную работу в условиях оккупационного режима. Помимо них были небольшие, имевшие специальные задания автономные группы и одиночки, которые подбирались для подпольной работы из числа сотрудников НКВД, проверенных агентов и патриотов, добровольно изъявивших готовность выполнять задания органов безопасности в тылу противника.
Во главе групп, звеньев, да и в качестве рядовых участников подполья было немало старых членов партии, подпольщиков, а также бывших сотрудников ВЧК-НКВД, имевших опыт работы в условиях гражданской войны в России и национально-революционной войны в Испании. Например, группой "Ивана" командовал работавший с Ф.Э. Дзержинским в Петрограде в 1917 году член Коллегии и Президиума ВЧК Н.А.Жиделев; командиром группы "Ветрова" была выпускница Военной академии им.Фрунзе, участница войны в Испании старший лейтенант Е.А. Паршина.
Каждый член подполья был легализован: снабжен необходимыми документами, заблаговременно устроен на работу в зависимости от профессии, социального происхождения, подлинной или легендируемой биографии. Они могли значиться в качестве владельцев кустарных мастерских или торговых палаток, рабочих железных дорог и городского транспорта, монтеров, слесарей, граверов, шоферов, извозчиков, сторожей, истопников и официантов. Участники групп ежемесячно получали зарплату (в среднем 1180 руб.), одну рабочую продовольственную карточку и красноармейский паек. В их числе были люди самых разных профессий: инженеры, рабочие, служащие, научные и творческие работники, преподаватели вузов и школ, фармацевты, сотрудники издательств, артисты, актеры театра и кино, а также служители церкви и члены различных религиозных сект. Большинство из них имели задание и располагали возможностями внедриться в немецкие спецорганы или административный аппарат оккупационных властей.
В настоящее время известны имена многих подпольщиков: А.П.Демьянов - инженер-электрик "Мосфильма", активный участник операции "Монастырь"; композитор Л.К.Книппер, готовившийся к специальной акции, связанной с возможным появлением А.Гитлера в Москве, и др. Намечалось использовать в интересах подполья артистов эстрады - исполнителей цыганских песен и романсов, представителей оригинального жанра. Так, по инициативе контрразведчика М.Б.Маклярского в группе "Сергея" были мастер художественного свиста и акробат-жонглер, женщина, которая работала с закамуфлированными боевыми гранатами6.
В общей сложности на нелегальное положение было переведено 243 человека, из них чекистов - 47 человек7.
Особая группа при НКВД СССР в Москве располагала 59 складами с оружием, зажигательными и взрывчатыми веществами, причем только диверсионным и боевым группам предназначалось 3,5 тонны тола, 700 гранат, большое количество оружия и боеприпасов. Подпольщики были снабжены: 21-й переносной рацией, 6 мощными стационарными приемо-передаточными рациями; 2 мощными стационарными радиовещательными станциями, 2 автомашинами с радиовещательными установками, 3 батарейными приемниками.
На конспиративных квартирах в столице организовали 9 минных станций и 10 явочных квартир, а также точки по ремонту аппаратуры и ведения других работ в оперативных интересах: 5 мастерских по ремонту обуви, электро- и бытовых приборов, 3 парикмахерские, Г цветочный магазин и 3 палатки (пивная и по приему утиля), которые вполне были пригодны как явочные пункты8.
В случае занятия Москвы противником помимо диверсионных акций предполагались и пропагандистские. Так, группа "Лес" располагала 5 подпольными радиовещательными станциями: 3 стационарных, коротковолновых, мощностью 1 киловатт каждая, с дистанционным управлением и 2 длинноволновых под названием "Советская Москва" с радиусом действия на 5-6 км, скрытых в легковых автомашинах "М-1" (в спинке заднего сиденья). Стационарные станции были заминированы, а фидеры и антенны замурованы в стенах комнат по месту их нахождения. Для обслуживания установок выделили трех сотрудников 4-го спецотдела НКВД СССР из числа опытных инженеров-радистов, которые находились на нелегальном положении под чужими фамилиями и были поселены в комнаты, где располагалось оборудование дистанционного управления. Передвижные радиостанции находились в ведении сотрудников НКВД, которые числились шоферами санитарной машины областной психиатрической больницы и аварийной машины Рублевской водопроводной станции, а один из чекистов легализовался как владелец мастерской по ремонту бытовых приборов. Резидентом группы "Лес" был оперативный сотрудник И.А.Щорс.
22 октября 1941 года Б.З.Кобулов утвердил инструкцию по связи подполья с корреспондентами в тылу советских войск, подготовленную 2-м спецотделом НКВД СССР. Сохранилось свидетельство, что при работе радиостанций использовались тексты сочинений Л.Н.Толстого. Работа передающих станций была опробована специалистами указанного выше отдела. В заключение отмечалось, что "Свердловск и Куйбышев принимали как телефон, так и телеграф на "отлично"9.
В условиях критического положения в Москве в соответствии с задачами, поставленными ГКО перед НКВД СССР, на чекистов возлагалась в морально-психологическом отношении тяжелая и неблагодарная миссия по минированию и ликвидации ряда объектов. Она требовала не только конспиративной, но, в прямом смысле, и ювелирной работы. К такому решению подталкивал опыт Киева и некоторых других городов, где заранее заложенные устройства обеспечили проведение взрывов, в результате которых были уничтожены офицеры и солдаты вермахта, но гражданского населения оккупированных городов эти акции не коснулись.
Некоторые помещения в Доме правительства (позднее Госплан), в Большом театре, в храме Василия Блаженного, в Елоховском соборе, в особняке НКИД на Спиридоновке, в гостиницах "Метрополь" и "Националь" были заминированы. Причем важнейшим условием была тщательная маскировка, так как предполагалось, что новая немецкая администрация и военные по случаю победы могли провести в этих зданиях какие-либо торжества или другие "громкие" мероприятия, разместить на этих объектах важные оккупационные учреждения или резиденции и, наконец, организовать "комфортное проживание". Следует добавить, что планировалось уничтожение не всего здания, а только отдельных помещений. Например, в гостинице "Метрополь" речь шла о ресторанном зале, в театре - сцены и т.д. Не без умысла минировалась бывшая немецкая кирха в Старосадском переулке, где в то время размещался кинотеатр "Арктика". Всю работу "взрывной группы" обеспечивал и организовывал заместитель начальника 2-го отдела НКВД СССР А.Ф.Пономарев.
Когда узнаешь об этих вынужденных мероприятиях, то возникает закономерный вопрос: неужели власти и исполнители не понимали, что многие здания определяли лицо столицы, были дороги москвичам и всем гражданам СССР? Как они расценивали свои действия? Ведь помимо этих объектов в условиях угрожаемого положения предполагалось взорвать или поджечь не эвакуированные предприятия, фабрики и заводы, имевшие промышленное и военное значение, учреждения и объекты правительственных и партийных органов, НКВД, НКО, НКПС, почту и телеграф, крупные магазины. Безусловно, весь народ воспринял бы такие разрушения с огромной болью, но приказы гласили: "Ничего не оставлять врагу!".
Когда вышли в свет воспоминания П.А.Судоплатова о "Московском плане", журналист поинтересовался его сегодняшней оценкой этих глубоко законспирированных мероприятий органов безопасности. Генерал ответил так:
"Вопрос о том, чтобы от Москвы ничего не осталось, не стоял и стоять не мог даже в то неимоверно тяжелое время. Были подготовлены к взрыву лишь определенные объекты..."10.
В январе 1942 года по указанию руководства НКВД СССР началось разминирование, изъятие запалов, взрывчатых веществ, боеприпасов и оружия. Изъятие оформлялось актами, расписками специалистов и других ответственных лиц.
Что касается территории Кремля, то 10 октября 1941 года комендант Н.К.Спиридонов в письме И.А.Серову поставил вопрос о подготовке к уничтожению телефонных, водо-насосной, тепловой и электрической станций, а также бомбоубежища. Кремль предполагалось использовать как крепость. В случае боев в центре Москвы для его обороны были выделены кремлевский полк специального назначения и отдельный батальон НКВД, а также пулеметный и броневой взводы. Кроме стрелкового оружия личный состав располагал ручными, станковыми и зенитными пулеметами.
В задачу штаба Московской зоны НКВД СССР входило наблюдение за соблюдением особого режима в городе, и особенно на участках, прилегающих к важнейшим предприятиям жизнеобеспечения и оборонного значения. Следовало контролировать состояние охраны объектов, выполнение милицией режима прописки, соблюдение всеми гражданами дома и на работе правил светомаскировки и комендантского часа. Меры по выявлению судимых и лиц без документов были направлены на поиск дезертиров, сигнальщиков, мародеров и другого уголовного элемента, на задержание вражеских агентов и диверсантов. При помощи службы комендантского надзора и милиции в городе проводились облавы и массовые проверки документов на магистральных улицах, площадях, в метро, на рынках, в очередях и других местах скоплениях людей, что требовали условия военного, а затем и осадного положения. О выполнении этих гласных предупредительных мер начальник штаба охраны Московской зоны генерал-майор Г.А.Петров, начальники всех 7 секторов регулярно информировали руководство НКВД СССР специальными сообщениями. Когда Л.П.Берия 21 августа 1941 года доложил И.В.Сталину о введении по инициативе НКВД СССР вокруг 11 важнейших московских предприятий особого режима передвижения, проживания и светомаскировки (четырех авиазаводов, ЗИС, ГПЗ, завода "Серп и молот", Электрокомбината, объединявшего заводы: электромашин, автотракторного оборудования, трансформаторный и ламповый), то Верховный предложил добавить к списку электростанции системы "Мосэнерго". Для обеспечения их охраны приказом НКВД СССР от 29 августа 1941 года на все ГЭС и ТЭЦ были направлены офицеры госбезопасности11.
Широкой общественности и исследователям очень мало известно о деятельности службы охраны (1-й отдел НКГБ-НКВД СССР в годы Великой Отечественной войны). В этом сборнике впервые опубликованы архивные материалы, которые свидетельствуют об исключительно важной работе этого подразделения НКГБ-НКВД, обеспечивавшего охрану первых лиц страны в очень сложное для государства время.
К чести службы охраны и Комендатуры Кремля нужно сказать, что они сумели перестроить свою деятельность в резко изменившейся обстановке и не только надежно выполнить все задачи, которые входили в круг их прямых обязанностей, но и успешно решить другие проблемы.
Уже 26 июня 1941 года, когда стали реальными воздушные бомбардировки города, комендант Московского Кремля Н.К.Спиридонов направляет в Совнарком соображения и схемы по маскировке Кремля и Мавзолея В.И.Ленина. Понятно, что эти объекты были весьма важными для бомбометания люфтваффе, а для чекистов - предметом особой охраны. Чтобы замаскировать Кремль, по расположению привязанный к характерным для летчиков ориентирам: Москве-реке, храму Василия Блаженного, МОГЭСу, очень важно было грамотно и с большой степенью выдумки навести противника на ложный след. Конечно, усиленная противовоздушная оборона с зенитными орудиями, аэростатами и самолетами надежно охраняла столицу всю войну, но все-таки отдельные воздушные налеты в 1941 году нанесли ущерб Кремлю и центру города.
Для работ по маскировке Кремля и прилегающих к нему территорий был привлечен аппарат многих наркоматов, московские строительные организации, архитекторы, инженеры и специалисты-декораторы. Результаты маскировочных мероприятий проверялись сотрудниками охраны во время контрольных полетов над Москвой.
В ходе изучения вопроса о защите Мавзолея от воздушных бомбардировок специальная комиссия при участии академика архитектуры А.В.Щусева высказала предложение об эвакуации тела В.И.Ленина в более безопасное место. Эта идея была всецело поддержана профессором Б.И.Збарским и его коллегами. В начале войны такие меры, по понятным соображениям, являлись большой государственной тайной. В соответствии с секретным приказом НКГБ СССР 3 июля 1941 года тело В.И.Ленина в специальном вагоне спецпоездом было отправлено в Тюмень. Охрану поезда осуществляли сотрудники 1-го отдела НКГБ и Комендатуры Московского Кремля. Еще до конца лета 1941 года из Кремля были отправлены в глубокий тыл музейные ценности и архивы, а в середине октября организована эвакуация со Старой площади аппарата ЦК ВКП(б).
На случай выезда членов правительства СССР из осажденного города руководителями службы охраны был подготовлен план обеспечения охраны в трех вариантах (по железной дороге, на автомашинах и по воздуху), причем предусматривалось в качестве пассажиров на самолете разместить первых лиц государства в количестве 16 человек. По воспоминаниям сотрудников охраны, вечером 18 октября на Каланчевке в полной готовности стоял особый поезд, предназначенный для перевозки охраняемых лиц. Когда прибыл И.В.Сталин, уже были проведены все подготовительные мероприятия. Но Сталин неожиданно для окружающих отказался от поездки и с вокзала на машине вернулся на дачу.
Для службы охраны и контрразведки НКВД СССР очень важным и ответственным мероприятием являлась охрана иностранных делегаций по пути следования в Москву и во время переговоров. В сентябре 1941 года в Москве на совещании трех держав находились делегации: английская (во главе с А.Бивербруком) и американская (во главе с А.Гарриманом), а в декабре того же года английская делегация во главе с министром иностранных дел А.Иденом. Визиты иностранных представителей прошли без всяких происшествий, несмотря на то, что линия фронта находилась не так далеко.
Большая ответственность легла на плечи сотрудников НКВД и Наркомата обороны по оперативному и организационному обеспечению безопасности парада на Красной площади 7 ноября 1941 г. Контрразведка позаботилась, чтобы среди участников парада не было тех, кто мог каким-либо образом спровоцировать нежелательные инциденты, а в задачу службы охраны входило обеспечение режима на Красной площади, безопасности руководителей государства и гостей, приглашенных на трибуну. В ночь с 6 на 7 ноября чекисты судоплатовского отдела, представители службы охраны вместе с техническим персоналом провели осмотр помещений Мавзолея и установленной деревянной гостевой трибуны. Как свидетельствуют документы, воспоминания участников парада, в ходе его проведения имели место некоторые сбои и неувязки, вызванные объективными сложностями организации и тяжелыми метеорологическими условиями. Снегопад и сильный ветер в тот день мешали не только возможным атакам противника с воздуха, но и церемонии прохода войск и военной техники.
По воспоминаниям коменданта г. Москвы генерала К.Р.Синилова и других, открытие парада намечалось на 8 часов утра. Однако документы, которые публикуются в нашем сборнике, в частности сводки начальника командного пункта по охране Красной площади, свидетельствуют, что в половине девятого кинохроника и фоторепортеры на сборный пункт на улице 25 Октября (ныне Никольская) еще не прибыли. В это же время чекисты проверяли не подтвердившийся сигнал о минировании площади.
Запись об этом была сделана сотрудником охраны в 8 часов 45 минут. В сводке на 9 часов 25 минут отмечено, что во время парада никаких происшествий, задержек, заторов и аварий в колоннах частей Красной Армии не было, а танки, проследовавшие по правой стороне площади против основного движения колонн, "были выделены для дежурства в другом месте". В сводке указывалось, что "вся система охраны в 9 часов 25 минут была снята"12. Это означало, что И.В.Сталин и другие члены правительства покинули трибуну Мавзолея, и парад закончился. Но на обложке архивного дела 1-го отдела НКВД СССР с документами по обеспечению охраны Красной площади 7 ноября 1941 года имеется следующая запись: "Начало в 8 часов, конец в 9.20; парад приним[ал] т. Буденный, позд[равляя] т. Сталин"13.
Кроме материалов о специальных мероприятиях в Москве, вызванных угрозой захвата столицы немецко-фашистскими войсками, в сборнике публикуются документы, раскрывающие широкую панораму событий в прифронтовой полосе, в оккупированных районах Подмосковья и за линией фронта, т.е. на ближайших подступах к Москве. Лубянка планировала и осуществляла необходимые действия, чтобы внести свой вклад в общую задачу обороны города.
В книге представлены спецсообщения и сводки НКВД СССР и его подразделений, Московского управления НКВД, штабов охраны Московской зоны и истребительных батальонов, особого отдела НКВД Западного фронта, донесения спецгрупп НКВД и зафронтовых агентов. Они содержат уникальную информацию об обстановке в оккупированных районах, о состоянии немецкой армии, о фактах жестокого обращения с советскими военнопленными, о настроениях населения городов и сел, занятых врагом, о боевой и разведывательно-диверсионной деятельности партизанских отрядов и групп.
30 ноября 1941 года "Правда" опубликовала сообщение Совинформбюро об успешной операции, проведенной 24 ноября 1941 года объединением партизанских отрядов УНКВД по Московской области под общим командованием капитана госбезопасности В.А.Карасева по разгрому штаба 12 армейского корпуса немецких войск в Угодско-Заводском районе. В ходе боя были уничтожены отделение гестапо, часть штаба, узел связи и склад горючего. Противник понес большие людские и материальные потери, чекисты-партизаны захватили штабные документы и тактические карты. Об этой операции по линии ГКО Г.К.Жуков доложил И.В.Сталину14. Все разведывательные данные, полученные спецотрядами НКВД в ходе операций в тылу врага, немедленно передавались военному командованию Красной Армии.
В сборник включены подлинные документы Московского управления НКВД, вышедшего с ходатайством о присвоении звания Героя Советского Союза погибшему при исполнении боевого задания начальнику разведки партизанского отряда Рузского района лейтенанту госбезопасности С.И.Солнцеву, а также материалы следствия и суда по делу предателя Клубкова, в которых имеются свидетельства о казни разведчицы разведотдела штаба Западного фронта З.А.Космодемьянской. Гибель этих людей в борьбе с врагом на подступах к столице стала одним из ярких примеров мужества и самоотверженности представителей отечественных спецслужб в годы Великой Отечественной войны.
В оккупированные районы Московской области для выполнения специальных заданий было направлено 5 тыс. 429 чекистов и бойцов, подрывников и других подготовленных для партизанских действий людей. В тылу противника сотрудники госбезопасности сумели организовать 218 явочных квартир и привлечь к сотрудничеству более тысячи граждан.
В 1941-1942 годах одновременно осуществлялись необходимые мероприятия по созданию разведывательно-диверсионных резидентур для работы в тылу германских войск при их отступлении, а также для осуществления контрразведывательных операций. С заданиями в тыл противника были направлены 142 участника резидентур Московской области и 11 квалифицированных агентов-разведчиков, имевших возможности для внедрения в административные органы оккупантов.
В результате боевой деятельности партизанских отрядов и разведывательно-диверсионных групп Управления НКВД по Московской области на территории Московской области было уничтожено 3 военных штаба противника, до 7 тысяч немецких солдат и офицеров, 4 самолета, 193 танка и бронемашины, 83 орудия разных калибров, 411 автомашин, 29 паровозов, 366 вагонов и 31 цистерна с горючим, 8 складов с боеприпасами и горючими веществами; взрывались мосты, минировались дороги и вырезались кабели средств связи15.
Военные контрразведчики осуществляли оперативно-служебную деятельность в частях и соединениях Красной Армии, которые в составе фронтов сдерживали наступление противника в направлении Москвы. Сложная оперативная обстановка в условиях военных действий, когда враг стоял на пороге столицы, во многом определяла стремление армейских чекистов иметь как можно больше информации о политико-моральном и боевом состоянии войск, о настроениях населения прифронтовых и оккупированных районов. Они же осуществляли разведку в ближайшем от линии фронта тылу противника, принимали меры по ограждению штабов и других армейских учреждений на фронте от проникновения агентуры противника. По всем указанным вопросам "особисты" информировали руководство НКВД и военное командование, а по результатам этой работы принимались меры по устранению выявленных недостатков.
Представленные в сборнике документы особых отделов дают ценный материал о состоянии сражающихся под Москвой армий. Относительно Красной Армии такого рода сведения содержатся в оперативных данных и сводках военной цензуры, а что касается вермахта, то интересную в этом плане группу составляют трофейные материалы, протоколы допросов пленных и другие свидетельства. Названная группа документов во многом расширяет представления о так называемом "человеческом факторе", сыгравшем решающую роль как в московском сражении, так и в исходе всей войны.
* * *
Помещенные в сборнике документы хранятся в Центральном архиве ФСБ России (ЦА ФСБ РФ) и извлечены из архивных фондов нескольких оперативных подразделений НКГБ-НКВД СССР: Управления особых отделов, 4-го Управления, 1-го отдела (охрана), 2-го отдела (особая группа при наркоме), Комендатуры Московского Кремля и др.
Документы публикуются с сохранением присущих им стилистических особенностей. Почти все из них имели в то время гриф "совершенно секретно". Типичная атрибутика документов отражена на ряде фотокопий. При знакомстве с документами следует помнить, что работники госбезопасности имели иные, нежели в армии, специальные звания. Явные опечатки исправлены в соответствии с правилами современной орфографии и синтаксиса без специальных оговорок в примечаниях. Пропущенные в тексте и восстановленные по смыслу слова заключены в квадратные скобки, а сокращения, не меняющие смысла документа, обозначены тремя точками. Изъятие части документа, которая не относится к содержанию данного сборника, обозначено отточием в скобках "...".
Встречающиеся в документах аббревиатуры не расшифровываются: список сокращений помещен в конце книги. В сборнике публикуются фотографии и биографические справки о чекистах, сыгравших ключевую роль в спецмероприятиях при обороне столицы.
Составители и издатели выражают глубокую признательность историкам, архивистам и музейным работникам - всем, кто оказал бескорыстную помощь в подготовке документов и фотоматериалов к публикации.
Редакционный совет и авторский коллектив книги благодарит специалистов Центрального архива ФСБ России Голышкину Т.М., Титова Ю.Н., Чечулина Г.Г.; Буткова НА., Шестерикова С.Н. (УФСБ по Саратовской области); Гнедина С.Ф., Хаеву Т.И., Зыкову Л.Н., Науменко И.П. (УФСБ по Омской области); сотрудников ИВИ МО РФ Басика И.И.; ГАРФ Владимирцева Н.И.; начальника Управления СВР России Панина С.О. и других за их работу по выявлению архивных материалов, подготовке комментариев и иллюстраций.
1 Первая книга - "Сталинградская эпопея". М., 2000; вторая - "Агония и смерть Адольфа Гитлера". М., 2000.
2 См. Судоплатов П. "Разведка и Кремль". М.: "Гея", 1996.
3 См.: "Чекисты". М.: Молодая гвардия, 1972. С.212-233.
4 "Совершенно секретно! Только для командования!". Стратегия фашистской Германии в войне против СССР. М.: Наука, 1967. С. 339.
5 См.: РГАСПИ. Ф. 644. Оп.1. Д.12. Л.80.
6 См. Евсеев А, "Нелегалы в Охотном ряду" (интервью с П.А.Судоплатовым) в кн. "Спецслужбы и человеческие судьбы". М.: Олма-пресс, 2000. С.139.
7 См. ЦА ФСБ РФ. Арх. № 20463. Т.1. Л.6. В 1942 г. сеть была сокращена, многие сотрудники и агенты направлены в тыл противника.
8 См. там же. Л.6-7.
9 См. ЦА ФСБ РФ. Арх. № 20463. Т.1. Л.503. В этих городах функционировали эвакуированные подразделения НКВД СССР.
10 См. Спецслужбы и человеческие судьбы. С.138.
11 ЦА ФСБ РФ, ф.3 ос, оп.8, д.49, л.24-25.
12 ЦА ФСБ РФ, ф.3, оп.8, д.974, л.2.
13 ЦА ФСБ РФ, ф. 3, оп. 8, д. 974.
14 См. "Чекисты на защите столицы". С. 11, 12, 76.
15 См. ЦА ФСБ РФ. Арх. № 20463. Т. 1, л. 9-11.