Размер шрифта Цвет:       Доп. настройки: Обычная версия сайта

Интервал между буквами и строками: Стандартный Средний Большой

Свернуть настройки Шрифт: Arial Times New Roman

Если вы обладаете любой информацией о совершенных или готовящихся терактах, просьба обращаться в ФСБ России по телефонам:
+7 (495) 224-22-22 8 (800) 224-22-22
Для получения информации о порядке выезда из Российской Федерации и въезда в Российскую Федерацию российских и иностранных граждан (лиц без гражданства), выдачи пропусков для въезда (прохода) лиц и транспортных средств в пограничную зону, выдачи разрешения на неоднократное пересечение иностранными судами государственной границы Российской Федерации на море обращаться в ВЕБ-ПРИЕМНУЮ ФСБ России

Для получения справочной информации обращаться в ПОГРАНИЧНЫЕ ОРГАНЫ

Партизанская и подпольная борьба: сходства и различия

Попов А.Ю.
16.05.2017
Доктор исторических наук Попов Алексей Юрьевич,
ведущий научный сотрудник Института российской истории РАН
"Партизанская и подпольная борьба: сходства и различия
"
Тема сопротивления советского народа на оккупированной советской территории гитлеровским захватчикам в годы Великой Отечественной войны достаточно широко представлена в отечественной историографии. За последние семьдесят лет издано огромное количество научных и научно-популярных изданий, сборников документов и мемуаров.
Сопротивление гитлеровским оккупантам на захваченной ими советской территории в отечественной историографии рассматривалось, прежде всего, в разрезе развернувшегося партизанского движения. Деятельность подполья, казалось бы, тоже хорошо изучена, однако при более подробном исследовании этой проблемы появляется ряд вопросов, на которые сразу достаточно трудно найти ответы.
Во-первых, в отечественной и зарубежной историографии нет специально посвященных этой проблеме исследований. В изданных в СССР работах тема «подполья» имеется в их названии, однако в содержании в большей мере говорится о партизанской борьбе[1]. Во-вторых, в изданной литературе можно почерпнуть информацию только о подполье партийном[2] и о неизвестных патриотах, которые тоже боролись с оккупантами. Кто же эти неизвестные патриоты, сколько их было, а главное, что они сделали, какой эффект от их деятельности? Вопрос остается открытым. В-третьих, крайне мало научных работ о подполье советских спецслужб на оккупированной территории, которое действовало в форме резидентур советских органов государственной безопасности и ГРУ ГШ Красной армии.
В оккупированных областях Советского Союза организацией сопротивления гитлеровским оккупантам осуществлял ЦК ВКП(б) через подпольные обкомы, горкомы и райкомы партии. В начале июля 1941 года Центральный Комитет партии дал указание обкомам ВКП(б) о немедленной подготовке к переходу на нелегальное положение. Выполняя это указание, с 5 по 20 июля обкомы провели совещания секретарей горкомов, райкомов и партийного актива о работе парторганизаций в нелегальных условиях[3].
В первой половине июля начало создаваться партийное подполье и развернулась подготовка к вооруженной борьбе на коммуникациях вражеских войск. Однако быстрое продвижение противника вглубь страны помешало полностью завершить эту работу.
ЦК ВКП(б) предлагал выделять для организации подпольных партийных организаций, создания партизанских отрядов и руководства борьбой в захваченных врагом районах «опытных боевых и до конца преданных партии, лично известных руководителям парторганизаций и проверенных на деле товарищей»[4].
Следует особо обратить внимание на организацию подполья и партизанского движения как составляющей именно партийного подполья. Организация проходила в условиях большого скопления войск противника во фронтовой и прифронтовой полосах и была сопряжена с исключительными трудностями[5].
Из указаний советского партийного руководства об организации подпольной работы в оккупированных гитлеровцами районах ставились следующие задачи: партийно-политическую работу среди населения; организацию партизанских отрядов и групп из населения оккупированных районов; разведку о противнике; выявление и уничтожение предателей и изменников родины[6]. То есть, подпольная работа на оккупированной советской территории в 1941-1944 годах включала в себя среди прочего и развертывание партизанского движения.
Уже в самом названии постановления ЦК ВКП(б) от 18 июля 1941 года «Об организации борьбы в тылу германских войск» речь идет не только о партизанском движении, а о более широком понятии – о борьбе в тылу врага. Там говорится о том, что необходимо наряду с созданием «конных и пеших партизанских отрядов, диверсионных и истребительных групп развернуть сеть большевистских подпольных организаций на захваченной территории для руководства всеми действиями против фашистских оккупантов». И далее в постановлении подчеркивается: «Во всем этом нас беззаветно поддержат в каждом городе и в каждом селе сотни и тысячи наших братьев и друзей, попавших теперь под пяту германских фашистов и ждущих с нашей стороны помощи в деле организации сил для борьбы с оккупантами». Постановление обязывало руководящие партийные и советские органы взяться за это дело. «Для организации подпольных коммунистических ячеек и руководства партизанским движением и диверсионной борьбой в районы, захваченные противником, должны быть направлены наиболее стойкие руководящие партийные, советские и комсомольские работники...»[7].
Приказ № 00189 народного комиссара обороны СССР И. В. Сталина от 5 сентября 1942 года «О задачах партизанского движения» не содержит утверждений о том, что подполье, а также срыв населением планов оккупантов являются формами этого движения. В приказе ставится задача добиться того, чтобы оно «развернулось еще шире и глубже..., чтобы партизанская борьба охватила широчайшие массы советского народа на оккупированной территории. Партизанское движение должно стать всенародным»[8]. А для этого, отмечалось в приказе, «нужно наряду с организацией новых партизанских отрядов создавать среди населения проверенные партизанские резервы, из которых и черпать пополнения или формировать дополнительные новые отряды. Нужно повести дело так, чтобы не было ни одного города, населенного пункта на временно оккупированной территории, где бы не существовало в скрытом виде боевого резерва партизанского движения».
В приказе также говорилось: «Действиями партизан еще не охвачены города. Партизанским отрядам, отдельным организациям и диверсантам обязательно проникнуть во все города, большие и малые, развернуть там разведывательную и диверсионную работу»[9]. И партизаны проникали в города, совершали там диверсии, громили в них фашистские гарнизоны, иногда занимали города, но, как правило, не могли удерживать их длительное время в своих руках – слишком неравными были силы.
Проникновение в города не означало, что партизанские формирования будут находиться в них постоянно. Для постоянной  нелегальной работы в городах и других населенных пунктах в тылу противника были созданы подпольные организации. Они могли использовать и использовали партизанские методы борьбы, иногда применяли оружие, а в отдельных случаях и сами становились партизанами, особенно тогда, когда в городах начинались восстания или когда к ним подходили части Красной армии.
Вот как, например, понимали коммунисты Белоруссии приказ НКО СССР «проникать в города». В постановлении V пленума ЦК КП(б)Б «Об обстановке и задачах работы партийных органов и партийных организаций в оккупированных районах Белоруссии» от 28 февраля 1943 года говорится: «Пленум ЦК КП(б)Б ставит задачу перед подпольными партийными организациями и партизанскими отрядами, расположенными вокруг городов, решительно усилить проникновение в города. Поручить бюро ЦК КП(б)Б определить задачи партийным центрам и партизанским отрядам, работающим на тот или иной город или районный центр и отвечающим за постановку в них работы. Предупредить партийные комитеты от попыток создавать в городах широкие подпольные партийные организации, которые в большей мере подвержены опасности провала вследствие проникновения агентов гестапо. Практиковать в городах работу одиночек и небольших, глубоко законспирированных групп, друг с другом не связанных, а связанных лишь с определенным уполномоченным парторганов»[10].
Следовательно, партизанская борьба, партизанское движение – это, в соответствии с документами коммунистической партии и советского правительства, открытое вооруженное сопротивление врагу. Деятельность подполья – это нелегальная борьба. Партизанские отряды опирались на силу оружия, подпольные организации – на умение конспирировать свою деятельность. Партизанские отряды дислоцировались вдали от мест расположения вражеских гарнизонов, подпольные организации – непосредственно в стане врага, различалось и внутреннее строение  подпольных организаций и партизанских отрядов.
Практика активного противодействия немецко-фашистской оккупации
в тылу врага свидетельствует о недопустимости отождествления вооруженной партизанской борьбы и деятельности подполья. Подпольная борьба велась конспиративно, небольшими группами людей, а вооруженная партизанская война представляла собой открытые боевые действия, которые при благоприятных условиях приобретали массовый характер, перерастая даже в вооруженное восстание. Конечно, и партизаны использовали подпольные методы борьбы (агентурная разведка, распространение нелегальных изданий), а подпольщики – оружие (уничтожая предателей, провокаторов и фашистских палачей). Однако это не дает ни малейшего основания считать деятельность подполья, а тем более партийного, формой партизанской борьбы. Подпольщик зачастую, при реальной опасности провала, мог перейти в статус партизана, а также наоборот, партизан, выполняя задание своего руководства, мог осесть в городе, то есть становился подпольщиком. Вот почему в историографии в большинстве работ достаточно размыто, можно сказать, «заумно неясно» представлена деятельность подполья и пишется больше о партизанском движении.
Можно привести факты, когда в той или иной стране существовало и активно действовало подполье, но не было партизанского движения и наоборот, была развернута партизанская борьба, но отсутствовало массовое подполье. Так, во время второй мировой войны и в Германии, и в Румынии действовало подполье, имели место факты саботажа, но там не было партизанского движения[11].
При всем различии форм и методов борьбы сила партизанского движения и подпольной деятельности состояла в тесной связи с местным населений оккупированной советской территории, и ее активной поддержке народом. Население пополняло ряды партизан и подпольщиков новыми бойцами, обеспечивало их продуктами питания, одеждой, обувью.
Следует обратить внимание еще на один аспект. Подпольные обкомы, созданные и действовавшие на оккупированной советской территории, по сути своей были партизанскими соединениями[12]. Заблаговременная подготовка баз для партизан, утверждение секретарей подпольных райкомов, организация подпольных точек сыграли большую роль в развертывании сопротивления гитлеровцам[13].
С подпольными группами, забрасывавшимися за линию фронта, предварительно проводились занятия по военной подготовке, изучению стрелкового оружия и гранатометанию, а также лекции на темы: положение населения в оккупированных районах; содержание и формы политической агитации среди населения в тылу противника; организация политической разведки; боевая деятельность партгрупп (организация населения на саботаж всех мероприятий, проводимых немцами, на террористические и диверсионные действия против захватчиков и их ставленников, создание групп самообороны и партизанских групп); о легальных и нелегальных формах работы и их сочетании (участие в сходках, выдвижение своих людей на административные и другие должности, организация подпольной работы – печатание газет, листовок и т. д.); организация конспиративной связи партгрупп с руководством партизанских бригад и отрядов и с центром[14].
Тем не менее, роль подпольных организаций сводилась в большинстве своем к агитации и пропаганде среди населения. Об этом свидетельствуют документы, а также мемуары непосредственных участников борьбы с оккупантами[15]. В лучших условиях по сравнению с другими находились подпольщики тех районов, где сохранились и действовали партизанские отряды[16].
Но подпольной работой занимались не только партийные органы, но и советские спецслужбы. В связи с началом Великой Отечественной войны органы государственной безопасности были вынуждены в срочном порядке перестроить свою деятельность, чтобы не только противостоять спецслужбам гитлеровской Германии, но и организовать диверсионную борьбу против немецко-фашистских захватчиков в тылу противника. В этих целях еще 5 июля 1941 году была создана Особая группа при наркоме внутренних дел СССР, которую возглавил П.А. Судоплатов.
На Особую группу НКВД СССР были возложены разработка и проведение разведывательно-диверсионных операций против гитлеровской Германии и ее сателлитов; организация подполья и партизанской войны; создание нелегальных агентурных сетей на оккупированной территории; руководство специальными радиоиграми с немецкой разведкой с целью дезинформации противника[17].
Подбор кадров для подпольного аппарата определялся тесным взаимодействием партийных органов и оперативных работников НКВД. Остро встал вопрос об использовании участников гражданской войны, тех, кто проявил себя в истребительных батальонах и в только что созданных, главным образом в Белоруссии, партизанских отрядах.
Забрасываемые в тыл врага группы обычно насчитывали 30-50 человек. Но после первых же операций, если это было санкционировано руководством НКВД, они быстро вырастали за счет местного населения и военнослужащих, выходивших из окружения, и превращались в мощные партизанские отряды и соединения[18].
Как правило, личный состав оперативных групп перебрасывался в тыл противника посредством авиации с приземлением на парашютах в заданном районе. Многие из оперативных групп сами превращались в партизанские отряды.
Командированный в Смоленскую область для организации разведывательно-диверсионной работы А.К. Флегонтов уже 16 августа 1941 года докладывал П.А. Судоплатову радиотелеграммой, что в Смоленской области под его руководством действуют 4 партизанских отряда общей численностью в 174 человека[19].
Таким образом, уже первые месяцы войны продемонстрировали эффективность работы нового чекистского подразделения. Но опыт первого года войны потребовал еще более значительной реорганизации в структуре органов государственной безопасности.
18 января 1942 года для осуществления широкомасштабной разведывательно-диверсионной зафронтовой работы против Германии и ее союзников как на советской территории, так и в оккупированных странах Европы, а также для оказания содействия советским и партийным органам в организации боевой деятельности партизанских отрядов и диверсионных групп в тылу врага было создано 4-е Управление НКВД СССР. Задачи нового Управления в области организации партизанской борьбы были существенно сужены и направлены в большей степени на разведывательно-диверсионную, контрразведывательную и специальную деятельность на оккупированной советской территории[20].
Основным принципом, на основе которого осуществлялось организационное построение подпольного аппарата органов госбезопасности на оккупированной территории, являлась его полная децентрализация. Связывать одну резидентуру с другой, подчинять оставленные резидентуры и группы одному лицу, то есть создавать нечто вроде подпольного НКГБ, категорически запрещалось, так как такая организация подпольного аппарата в случае провала одного звена приводила к гибели всех остальных звеньев. Агентура должна была сводиться в нелегальные резидентуры и группы. Вместе с тем отдельные агенты оставались на положении одиночек, не связанных ни с какими резидентурами. Они предназначались, главным образом, для выполнения спецзаданий.
Интересно, что агенты резидентур понимали свою боевую работу в населенных пунктах именно как партизанскую. Это, в частности, отмечал Н.Е. Хохлов, один из участников боевой группы, которая должна была остаться в Москве для диверсионной деятельности в случае ее оккупации гитлеровцами в 1941 году[21].
В советской историографии существовало устоявшееся определение «всенародная борьба против немецко-фашистских захватчиков». Однако исследования последних 25 лет не позволяют оставить это определение в прежнем виде. Автор предлагает определение сопротивления на оккупированной советской территории в годы Великой Отечественной войны как вооруженное антигитлеровское подполье, составной частью которого явилось партизанское движение – прямое вооруженное сопротивление врагу, партийно-патриотическое подполье в населенных пунктах и подполье советских спецслужб в форме резидентур.
 
[1] Логунова Т.А. Партийное подполье и партизанское движение в центральных областях РСФСР июль 1941-1943 гг. М.:МГУ, 1973. В тылу врага. Борьба партизан и подпольщиков на оккупированной территории Ленинградской области. 1942. Сб. документов. Л.:Лениздат, 1981.
[2] И как правило комсомольском.
[3] Логунова Т.А. Партийное подполье и партизанское движение... С. 38.
[4] Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне. Сб. док. Т. 2. Кн. 1. М.: Русь, 2000. С. 345.
[5] Там же.
[6] В тылу врага. Борьба партизан и подпольщиков… С. 145.
[7] Бабаков А.А., Макаров Н.И. О содержании и формах всенародной борьбы на оккупированной советской территории в годы Великой Отечественной войны // Вопросы истории КПСС. 1977. № 1. С. 62.
[8] Там же.
[9] Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне. Сб. док. Т. 3. Кн. 2. М.: Русь, 2003. С. 210.
[10] Бабаков А.А., Макаров Н.И. О содержании и формах всенародной борьбы… С. 63
[11] Там же. С. 63
[12] А.Ф. Федоров. Подпольный обком действует. М.: Сов. Писатель, 1962. С. 103-105.
[13] Там же.
[14] В тылу врага. Борьба партизан и подпольщиков … С. 165-166.
[15] Федоров А.Ф. Указ соч. С. 349.
[16] Там же.
[17] ОСНАЗ. От бригады особого назначения к «Вымпелу». 1941-1981 гг.   М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2001. С. 15.
[18] Прудников М.С. На линии огня. М.: Сов. Россия, 1989. С. 17-194.
[19] ЦА ФСБ России.
[20] См. подр.: Попов А.Ю. Диверсанты Сталина. Деятельность органов государственной безопасности на оккупированной советской территории в годы Великой Отечественной войны. М., 2004. С. 133-235.
[21] Хохлов Н.Е. Право на совесть. Франкфурт-на-Майне, 1957. С. 14.

Национальный антитеррористический комитет

Телефон доверия:
(495) 224-2222 (круглосуточно)

107031, г.Москва,
ул.Большая Лубянка, дом 1

Веб-приемная

© Федеральная служба безопасности Российской Федерации, 1999 - 2024 г. При использовании материалов ссылка на сайт ФСБ России обязательна.